Выходной хорош тем, что можно позволить то, в чем отказывал в остальные дни. Начинается он тем, что можно поспать столько, сколько хочешь, чем я и воспользоваться. Дальше все идет тихо и неспешно и текущие дела типа позавтракать и убраться в комнате незаметно скрадывают время. Но наступает время, когда перед тобой открывается большой выбор, чем заняться дальше. Я оказался в таком положении около полудня. Вот тут и вспомнилось, что Наставница просила сегодня к ней прийти.
     Конечно, хотелось поваляться или сходить погулять, или, в крайнем случае, включить музыку и почитать. Вместе с тем возможность побыть девчонкой имела свои достоинства. Так что поборов последние колебания в сторону безделья, я отправился в гости.
     Адари встретила меня активной деятельностью. Она была уже собрана для выхода. В бежевом брючном костюме, макияже и уложенной прической Наставница выглядела настоящей леди.
     - Проходи. У нас сегодня много дел, - предупредила она меня сразу.
     - Что случилось? - насторожился я.
     - Будем тебя легализовывать.
     Все рано ничего не понял. Видя, что я нахожусь в растерянности, Адари стала объяснять.
     - В этом мире ты - Валентин, и имеешь соответствующие документы. Правильно?
     - Конечно.
     - Как Валентин по своим документам ты можешь иметь отношения с официальными организациями, которые в них нуждаются.
     - У меня и документов всего свидетельство о рождении…
     - Для тебя сейчас этого вполне достаточно, а вот Валя официально вообще не существует.
     Она права. Не могу же я, будучи Вальрисой пользоваться справками и свидетельствами Валентина.
     - Мы готовимся организовать тебе имидж девушки с высоким социальным уровнем, что позволит выйти в общество и завести необходимые знакомства. У тебя будет недвижимость и достаток. Но все это требует, чтобы ты была здесь зарегистрирована и имела документы. Вот этим мы и займемся.
     - Да мне всего шестнадцать, какие еще документы?
     - Никто же не знает, сколько лет Вале. Вот и добавим ей парочку.
     - Разве это возможно?
     - Уже все договорено. Надо сделать фотографии и кое с кем встретиться, а ты еще не готова. Даже Валей не стал.
     - Я совсем забыл об этом.
     Адари обрушилась на меня своей активностью, как лавина.
     - Проходи в комнату, а потом - в душ.
     - А в душ зачем? - обреченно спрашиваю я.
     - Валя все-таки опрятная девочка, - улыбается Адари, подталкивая меня к комнате.
     Вот так, не успел переступить порог, а уже выслушиваешь намеки на толстые обстоятельства.
     Превращение потребовало достаточно много моральных затрат, так как практики у меня было маловато, а вчера я чувствовал себя Валентином больше чем когда либо - Оксаночка постаралась. Пришлось напрягаться, но я перешел в образ Вальрисы.
     Я прислушался к себе. Странно, почему-то я не очень чувствую себя девочкой, хотя тело то же самое. Раньше все менялось сразу. Что же случилось? Тело девичье, комната Вальрисы, одежда парня. Раздеваемся и прячем нашего дорого Валика с глаз долой. Я должна быть девочкой, иначе будут накладки, а мне выходить на публику.
     Халатик нашелся в шкафу. Я одела его на обнаженное тело и наконец ощутила себя ею. Свои мужские одежды сложила стопочкой и засунула в дальний угол. Порядок. Я взглянула в зеркало. Красавица. Вот только волосы не в порядке. Надо делать прическу. Придется все начинать с нуля как в прошлый раз.
     Душ оказался кстати и вышла я оттуда посвежевшей. Наставница все еще находилась у себя, и я отправилась к себе сушить волосы. Устроившись на стуле перед зеркалом, включила фен и принялась за дело. Получалось плохо. Скорей всего надо нарабатывать привычки и умения, а это значит надо почаще проделывать подобные процедуры.
     - Ты уже? - поинтересовалась Адари.
     - Сушусь, - сообщила я ей.
     - Вижу.
     Она подошла, взяла фен из моих рук и принялась за мою голову. Под ее умелыми руками волосы упорядочились и приняли объем, так что было приятно смотреть.
     - Теперь давай займемся косметикой.
     Адари решила оправдать свое назначение моей Наставницы. Она заставила меня самой раскрашивать себя. Мои неумелые попытки постоянно корректировались ею, исправляя то избыток, то недостачу того или иного косметического средства, нанесенного моей рукой. Заканчивала наведение красоты сама Адари, но я кое-что поняла и в следующий раз смогу сделать сама. Великая вещь - практика. Новшеством для меня стало наведение маникюра на мои пальчики. Первая моя реакция была отрицательной. Я никогда не делала этого и мысль что все это останется, когда я снова стану Валиком, шокировала меня. Но наставницу не переспоришь, это я уже поняла. Она подпилила ногти и аккуратными мазками нанесла лак. Пока новое приобретение подсыхало, Адари достала из шкафа очередной комплект одежды. Одеваться она тоже заставила меня саму. Здесь уже было меньше проблем. Трусики прикрыли интим, чулки обтянули ножки, платье плотно прилегло к телу. Бюстгальтер отсутствовал, так как не подходил под платье. Оно открывало мою спину, спереди прикрывало живот, двумя сужающимися полосами накрывало груди, которые сходилось за шеей. В результате я чувствовала себя почти обнаженной, но когда Наставница поставила меня перед зеркалом, то увидела, что наряд дает сильный эффект, особенно в сексуальном плане. Передо мною стояла конфетка, едва прикрытая оберткой. Я покрутилась перед зеркалом, рассматривая себя в разных ракурсах, и осталась довольной. В качестве обувки мне достались босоножки на высоком каблуке. Немногочисленные ремешки практически не скрывали ступню и открывали на всеобщее обозрение ножку в чулочке, что еще больше привлекало внимание. В общем, все было направлено на то, чтобы я была привлекательно и сексапильной, и чтобы не выделялся мой юный возраст. Окончательным штрихом стали духи, которыми Адари аккуратно нанесла мне в различные места, в том числе, в которые я даже и не ожидала.
     - Вот теперь ты готова, - подытожила Наставница. - Можно было бы еще надеть сережки, - но, увидев мое печальное лицо, добавила. - В следующий раз. Мы и так провозились больше часа.
     А я и не заметила, как пробежало время. Вся эта возня с раскраской и наведением марафета отнимает уйму времени. Понятно, почему женщины не успевают быстро собраться. Адари принесла две сумочки. Одну дала мне, а из второй достала мобильный телефон и набрала номер.
     - Скил. Подъезжай. Через пять минут? Хорошо.
     Сразу второй звонок.
     - Петя, это Соня. Спасибо. Надеюсь, уговор остался в силе. Конечно. Мы скоро приедем. До встречи.
     Я же рассматривала новую вещь. Это была женская небольшая сумочка из кожи с замочком в виде сердечка, на длинном тонком ремешке. Внутри она оказалась пустой.
     - Зачем она мне? - поинтересовалась я.
     - Ты же женщина, - подсказала Наставница. - Положи туда необходимые вещи.
     - Какие?
     - Которые тебе могут понадобиться. Платок, расческу, помаду, пудреницу… она с зеркальцем… деньги… - она достала из своей сумочки две купюры и передала мне.
     Две сотенные. У меня отроду таких денег не было в руках. В моей повседневной жизни я обходилась теми карманными деньгами, которые давали родители. А они могли позволить не так уж много. Поэтому я научилась соизмерять свои потребности с имеющимися ресурсами. Теперь же я была в очередной раз в растерянности: «Что с ними делать?» А откуда такие деньги у Адари, что она может позволить себе дать подопечной девчонке две сотни?
     - Вот тебе мобильник, - она передала мне другой телефон. - Там уже есть мой номер, так что можешь со мной связаться в любой момент. Пошли.
     Я быстро побросала в сумочку перечисленные вещи и последовала за Адари. Куда девать сумочку? Накинула ремешок на плечо и опустила сумочку. Та повисла на уровне талии, и ее пришлось придерживать рукой, так как ремешок норовил соскользнуть с плеча. С обнаженного плеча. Ощущение неприкрытого тела и болтающаяся сумочка, не вызывали чувства восторга, но мне придется к этому привыкать.
     На улице никого не было, но я все равно ощущала мурашки на обнаженной коже. Постепенно меня начинал охватывать нервный мандраж. Я впервые вышла на улицу в таком виде, и казалось, что все смотрят на меня, узнавая Валика, и указывая пальцем на сей феномен. Жуткое состояние, даже не смотря на то, что я убеждала себя, что меня никто не знает и все видят просто новую девочку.
     Со стороны улицы свернула машина, подъехала к нам и остановилась. Адари открыла заднюю дверцу.
     - Садись. Платье не помни.
     Я забралась в машину, придерживая коротенький подол платья. Оголенные коленки задрались вверх, спина сразу почувствовала ворс спинки сиденья. Хорошо, что они не кожаные, а то бы сразу же прилипла, и пришлось бы ехать все время, наклонившись вперед.
     - Добрый день, Госпожа, - приветствовал меня молодой человек у руля. Я его узнала. Он был у Зоры, когда мы туда ходили, и его звали Скил. Именно ему звонила Наставница по телефону.
     - Добрый день, - ответила я.
     Адари устроилась на переднем сидении возле Скила.
     - Привет, Адари.
     - Привет. Поехали.
     - Куда? - спросил он, трогаясь с места.
     - К фотографу.
     Оказывается, передвигаться я буду с комфортом. Не надо будет пихаться в общественном транспорте, чтобы добраться до нужной остановки, а потом от нее идти пешком. Меня будут возить как королеву. Почему как? Мой статус в новой иерархии достаточно высок, по крайней мере, по сравнению с Адари и Скилом. Насколько высок, это уже другой вопрос. Но этот вопрос надо решить, чтобы знать наверняка и не удивляться примитивным для других делам. Из каждого положения надо извлекать пользу. Тогда возвращаемся к вопросу о нехватке информации.
     Источники получения сведений об окружении Вальрисы у меня минимальные. А точнее всего два: Адари, которая не охотно делиться своими знаниями… а может я ее плохо спрашивала? Надо еще и знать, что спрашивать. Вторым является Виктор Андреевич. Здесь мы тоже имеем неясную картину. Он хочет получить от меня сведения о Вальрисе, а что я могу рассказать? Правду о своем положении? Наверное, пока не стоит. Значит надо его заинтересовать чем-то еще. Мое сообщение о том, что Вальриса в этом мире, его поразило. Он явно этого не ожидал. Следовательно, у меня есть чем обменяться, только надо быть осторожной. Не мешало бы встретиться с ним еще раз.
     - Приехали, - известил Скил, паркуя машину.
     - Подождешь наc, - Адари открыла двери.
     - Обязательно.
     - Валя, идем, - это уже ко мне.
     Я выбираюсь из машины. Эту местность я знала плохо, пару раз проходила мимо. Здесь находилась фотостудия. Вот туда мы и направляемся. Адари идет впереди, я за ней в кильватере. Вокруг люди. Мужчины бросают на нас оценивающие и просто любопытные взгляды. Брр. А почему бы и нет? Молодая, здоровая, привлекательная девка в открытом платье, со стройными ножками, почему бы и не поглазеть. Лестно. Значит, я действительно красива и то, что на меня обращают внимание, только подчеркивает мою привлекательность. Можно смело гордиться собой и воспринимать взгляды как оценку красоты.
     Мы зашли в студию, где находилось пару человек и молодая девушка за столом, показывая фотографии одному из посетителей. Адари сразу направилась к задернутым шторам.
     - Одну минуточку, - встрепенулась девушка. - Вы куда?
     - Нас ждут, - спокойным тоном ответила Адари. - Петр пригласил нас на пробу.
     - Да, да, - сразу зачастила девушка. - Проходите, пожалуйста. Он ждет вас.
     Какая еще проба? Мы же должны сделать фото на документы. Наставница скрылась за дверями, и мне ничего не оставалось, как последовать за ней. Мы оказались в студии. Полумрак комнаты, расставленные юпитера, Бархатная тяжелая драпировка, тумбочки, стулья, цветы и прочий рабочий антураж.
     Из угловой комнатушки показался молодой человек лет, наверное, под двадцать пять. Адари склонилась ко мне и прошептала:
     - Петя. Фотограф. Очень хороший… и не только фотограф. Советую присмотреться.
     Что значит присмотреться? Зачем? Спросить об этом я не успела.
     - Здравствуй, Соня. Ты каждый раз выглядишь по-новому и каждый раз лучше предыдущего.
     - Здравствуй, Петя. Это Валя. Я про нее тебе говорила.
     - У тебя и подружки такие же прелестные, - он подошел к нам. Спортивно сложенный, уверенный в себе, не скованный, приветливый. Такие мужчины должны нравиться женщинам. Нравиться он мне? Как мужчина? У меня слишком мало опыта, чтобы быть в чем-то уверенной, но чувства отвращения от него я не испытываю. - Добрый день, Валя.
     - Добрый день. У вас красивое имя: Валентина. Оно напоминает, что вы можете карать и миловать своей любовью.
     Температура щек поднялась, сигнализируя о приливе к ним крови. Я покраснела, засмущалась… от комплимента.
     - Казнить нельзя, помиловать, - вспомнила я дилемму с запятой из мультфильма, которая пришлась кстати. По крайней мере, мне так показалось.
     - Примите мою благодарность, за такую любезность. Уверен, что вам не однократно указывали на то, что вы красивы, а то, что еще и фотогеничны, вы знаете?
     - Нет, - честно призналась я.
     - Тогда мне выпала большая честь, открыть это вам первому. Соня, это большая ошибка, что она не знает об этом.
     - Я знаю, что ты можешь вскружить голову одними словами. Но нам надо сделать очень приземленное дело, - вернула Адари нас к цели посещения.
     - Разве это справедливо. Мы хотим творить красоту, а нас заставляют заниматься простым тиражированием.
     - Любые фотографии можно делать с душой, - напоминает Адари.
     - Конечно можно, только это не эстетично. Вам, Валентина, обязательно надо сфотографироваться так, чтобы показать себя: свободно, раскованно, чтобы сами увидели, насколько вы красивы. Вы не против?
     Предложение оказалось неожиданным. Я посмотрела на Наставницу в поиске поддержки, но та только с хитринкой улыбалась, предоставив возможность выбора мне самой. И что прикажете делать? Почему жизнь не однозначна и постоянно требует выбора? Как хорошо идти по одной дорожке, а не останавливаться постоянно на распутьях. Шагать и шагать не задумываясь… Однообразие тоже не лучший подарочек. Скука и безнадежность станут спутницами такой жизни и тогда, как манну небесную будешь ждать этого самого перекрестка, на котором сможешь изменить свою жизнь. Плохо быть на распутье и плохо не встречать этих разветвлений? Все нужно в меру. Так почему бы тогда не выбирать, если это мне не вредит? Мне и самой будет посмотреть на себя со стороны.
     - Хорошо.
     - Но сначала, Петя, вы сделаете фото на документы, - вмешалась Наставница.
     - Уступаю вам и предвкушаю продолжение, - молодой человек подошел к стулу и опустил белый экран, служивший фоном. - Прошу.
     Я села на предложенное место и облокотилась на спинку. Петр устанавливал камеру, Адари поправила мне прическу и отошла в сторонку, наблюдая за происходящим. Мне уже приходилось пару раз сниматься, поэтому я вытянулась, расправила плечи, сделала серьезное выражение лица.
     - Улыбнитесь, Валечка, - попросил Петр. - Ведь это же не последняя ваша фотография.
     Тон, с которым он это произнес, показался мне смешным, и моих губ коснулась улыбка. Молодой человек воспользовался моментом, и ярко вспыхнула вспышка.
     - Теперь еще раз, - он перезарядил камеру. - И не надо сердиться ни на меня, ни на камеру, ни на птичку, которая сейчас вылетит.
     Он действительно умело делал свое дело. Я снова улыбнулась, за чем последовала новая вспышка.
     - И последний раз, - в третий раз попросил Петр. - Мы потом выберем самые красивые, и тогда вам документы просто не отдадут - оставят в качестве постера, - очередная вспышка озарила комнату.
     Молодой человек сноровисто завершал манипуляции с камерой.
     - Теперь перейдем от серой повседневности к радости творчества, - продолжал он говорить. - Валечка, видите вот тот приземленный куб? Подойти туда.
     Адари бросила взгляд на часы.
     - Петя, у нас не так много времени.
     - Соня, вы режете меня без ножа, - взмолился молодой человек.
     - Я просто вас предупреждаю, у вас примерно около получаса.
     - Понял, понял. Буду делать все быстро и аккуратно. Валечка, помогите мне. Я знаю у вас доброе сердце.
     Последняя тирада заставила Адари звонко рассмеялась. Мне тоже стало весело. Я подошла к указанному возвышению, покрытому бордовым полотном. Петр уже устанавливал освещение.
     - Сейчас мы сделаем пару снимков моментальной фотографии, чтобы Вы убедились, что я вас не обманываю, и хоть что-то унесли с собой, - он достал фотоаппарат и прицелился на меня. - Валя, расслабьтесь, ведите себя естественно, располагайтесь как вам удобно.
     А что было для меня естественно? Я и сама еще этого не знала, но атмосфера, созданная Петром была легкая, раскованная. Как себя поведет девушка или женщина? Начнет показывать свою очаровательную фигурку, принимая самые соблазнительные позы. Будем вести себя также, нам ведь тоже хочется покрасоваться. Я уселась на этот куб, подалась назад, облокотилась руками сзади, закинула ногу на ногу. Щелкнул затвор и из аппарата выполз прямоугольник фотографии. Петр, не разглядывая, отдал его Наставнице, а сам начал обходить меня.
     - Теперь мы запечатлим вас сбоку, Поверните Вашу прекрасную головку ко мне, чуть-чуть наклоните… Прекрасно, - щелчок и Адари получила вторую фотографию. - Давайте сменим позу. Ложитесь на локоточки, не бойтесь, там хватает места. Подымите свою прелестную ножку и поставьте на куб. Улыбочка… Молодец…
     Выполняя указания фотографа, я почувствовала удовлетворение. Странное чувство, учитывая, что подо мной была жесткая поверхность и развязность самой позиции. Но она позволяла показать мои ножки. И мне было приятно продемонстрировать их. Третья фотография вышла из фотоаппарата. Молодой человек взял ее в руку и помахивая направился к нам.
     - Можете оценить, - и он вручил мне свой снимок.
     На нем я выглядела потрясающе, хоть сейчас на обложку журнала. Усиливающее чувство удовольствия, подсказывало, что я совсем не против позировать дальше. Подошедшая Наставница, передала мне два первых снимка, взяв в обмен последний. На этих фотографиях я выглядела эффектно: с призывным видом сидящая на кубе. Нервное возбуждение пробежало у меня по телу.
     - Вы кудесник, Петя, - выказала свое восхищение Адари.
     - Образ Вали вдохновляет, Соня. Я сейчас возьму другой аппарат и сделаю снимки, которые будут лучше, чем на этой бумаге. Их можно будет выставлять.
     - Это вы перебарщиваете, - заметила Адари.
     - Наоборот, Сонечка - преуменьшаю.
     - Вместо комплиментов, лучше поторопитесь.
     - Бегу, - он скрылся в своей комнате.
     Адари стала поправлять мне прическу.
     - А тебе нравиться, - заметила она мое состояние.
     - Угу.
     - Возбуждает?
     - Кажется, - я ощущала, как краска заливает мое лицо.
     - Не смущайся. Ты красива, а возможность продемонстрировать это - всегда возбуждает. От этого только выиграет твоя прелесть. - Слова Наставницы только подлили масла в огонь моего удовольствия.
     Вернулся Петр, неся две камеры.
     - А вот и я. Валя, вы готовы показать себя?
     - Готова, - почти с радостью ответила я, отмечая одобрительное подмигивание Наставницы.
     - Чудесно. Давайте начнем с нашего постамента, - он указал на куб.
     Я направилась туда, решая заодно как лучше предстать перед объективом. Вспоминались движения моделей, их позы, взгляды. Получиться ли у меня такое? Я ведь не хуже их? На фотографии я выглядела почти, как и они. Кто мне мешает делать то же самое?
     Сядем на постамент, колени в бок, руки свободно ложатся на поверхность, наклоним голову… Щелчок. Покажем ножки… Повернемся, сместимся к краешку, ноги расходятся, коленки вниз, голову вверх… Щелчок. Подымем руку, запустим пальцы в волосы, смотрим прямо в камеру… Щелчок. М-м-м… Сядем прямо разведем ножки… Что там у нас видно? Щелчок. Поднимем ногу, поставим на постамент… Интересно, трусики видны или нет? Щелчок. Встаем, повернемся спиной, ногу на куб, поворачиваем голову, пытаемся заглянуть в объектив… Щелчок. Петя смещается, хочет сфотографировать сбоку. Ждем. Щелчок. Руки на грудь, голову назад…Щелчок. А-ах… Я действительно возбуждаюсь. Грудь налилась, залезаем обеими ногами на куб, прогибаемся… Щелчок.
     - Умница, - хвалит меня Петр. - Ты прекрасно чувствуешь позицию. Продолжай девочка.
     Да я девочка и слегка на взводе. Расставим коленки пошире, ручку на талию, вторую на плечо, головка наклонена… Щелчок. Сядем на ножки, рука с талии на коленку… Щелчок. Теперь сдвинемся в сторону, ножки изящно согнуты возле меня. Надо опереться, а то упаду, голову вниз, волосы спадают волной… Щелчок. М-м-м… Вкусно… я еще и сексуальна. Наклоняемся вперед, становимся на четвереньки… Щелчок. Прогибаемся… Щелчок. Подымем ножки… Щелчок. Опускаемся на ноги, руки остаются на месте, и я почти касаюсь грудью пьедестала… Щелчок. От удовольствия, я облизываюсь, медленно… Он успевает подойти и сделать ряд снимков.
     - Заканчивайте, - доносится голос Наставницы. Я только почувствовала вкус позирования.
     - Еще несколько кадров, Сонечка, - фотограф не отрывается от искателя.
     Поднимаемся, сидя на ножках, коленки смотрят в стороны, пальчик в рот, затуманенный взгляд, рука придавливает грудь. А-а-ах…
     - Ты только посмотри, какая экспрессия. Какая энергия. Валечка, вы никогда не хотели показать свою красоту?
     - На что ты намекаешь, Петя? - интересуется Адари, подходя к нам. Она обнимает меня за плечи и спускает с куба.
     - Я говорю о красоте тела. Истинной, всепроникающей, сводящей с ума красоте женского тела…
     - Какая патетика.
     - Ты только посмотри, как от нее идет волна женственности, как она хочет показать себя… в естественном виде.
     - Этого у нее не отнять, - Наставница поглаживает меня по плечу. - А что ты предлагаешь?
     Я только успеваю переводить взгляд с Адари на Петра.
     - Я предлагаю попробовать более откровенный фотосеанс, показать всю женственность, энергию, сексапильность, красоту…
     - Очень откровенные фотографии?
     - Вы увидите, насколько это будет великолепно. Гарантирую полную анонимность, распоряжаться этими фотографиями будете только вы.
     - Решать, конечно, Валечке, - и Наставница хитро смотрит на меня, мол «Что ты скажешь?».
     И когда я научусь не теряться? Адари опять все свалила на меня. Проверяет на сколько я… Сниматься обнаженной…
     - Вам надо попробовать, Валя, - уговаривает меня Петр. - У вас есть все данные, вам это нравиться, у вас есть желание и вы получаете удовольствие. - Он тоже это заметил. - Вы просто рождены быть настоящей женщиной…
     В глазах Адари смешинки. Она знает, какая я «настоящая женщина». Мне тоже стало весело от этого замечания. Но ведь мне было хорошо, я хотела показаться, раскрыться… Насколько я раскрепощена в этом плане? А ведь Валентину никто не знает… А раздеться и позировать… М-м-м. От одной мысли об этом по телу пробежала дрожь и отозвалась в паху. А что скажет Наставница? Бросаю вопросительно просящий взгляд на нее, но та лишь… улыбается. Одобряет? Что?
     - Я… не… против, - выдавила я из себя. Адари моргает, будто поддерживает мое решение.
     - Вот, - он достает визитку и ручку и пишет на обратной стороне. - Это адрес моей частной студии. Я буду рад вас там видеть… Мы могли бы туда сразу пойти. Я угощу вас по дороге. С вами можно появиться в любом месте и быть в центре внимания.
     Адари забирает визитку и передает мне вместе с сумочкой. Маленький намек. Открываем сумочку и кладем в кармашек.
     - Мы сейчас по делам, а вот попозже… Подумаем… - лукаво отвечает наставница.
     - Вы играете мной, - притворно вздыхает Петр. - Но ради вас я готов терпеть… и ждать.
     - Дон Жуан. Мы, в самом деле, спешим.
     В сопровождении молодого человека, выходим из студии. Петр нас провожает до входных дверей.
     - Соня, вы деспот. Вы прекрасный деспот: как для мужчин, так и для Вали. Дайте ей попробовать вкус настоящего чувства. Валя, вы только расцветете еще больше, вы почувствуете новый вкус жизни…
     - До свидания, искуситель, - Наставница протянула ему руку. - Надежда умирает последней.
     - Красоту надо беречь и холить, - Петр поднес к губам кисть Адари и поцеловал пальчики.
     - До свидания, - в свою очередь протянула я ему свою руку.
     - Я буду надеяться, что до скорого, - он поцеловал пальцы и мне.
     Сама я, будучи Валентином, никогда не целовала руку или пальцы, но, увидев как это проделывает молодой человек у Адари, захотелось попробовать… как мне их поцелуют. Мягкое прикосновение губ к коже, тепло губ, сама ситуация и внимание вызвали теплоту в груди. Мне с каждым шагом становилось интересно быть девушкой, красивой и сексуальной. Вернемся ли мы к Петру? Скил вышел из машины и открыл нам двери. Адари посадила меня на задние сиденье и… устроилась рядышком с другой стороны.
     - К «Бабочке». И побыстрее.
     - Постараемся, - ответил Скил.
     - Ты вела себя превосходно, - это уже ко мне. - Ты начинаешь чувствовать вкус секса. Если так пойдет дальше, скоро ты сама сможешь все делать, - она похлопала меня по руке. - Давай, поправим тебе прическу, а то ты ее растрепала.
     Школьница, которую похвалили за хорошие отметки - вот как я себя чувствовала.
     - Сейчас мы встретимся с неким Павлом Дмитриевичем. Он должен обеспечить нам разрешение на открытие нашего клуба, но у него есть сомнения по его поводу и его владелицы. Я выступаю в роли твоего агента. Он захотел увидеть тебя, так что будь внимательна и любезна. Понятно?
     - Да.
     - Ты у нас выступаешь как Валентина Васильевна Спокусова. Запомнила? - «Без меня - меня же и крестили». - Прости, не было времени, а теперь все пошло по инстанциям. Тебе восемнадцать.
     - А насколько любезной надо быть?
     - Это зависит от тебя. Ты прекрасно справляешься. Будь сама собой, но разговаривать о деле предоставь своему «агенту».
     - Уяснила.
     - Сиди, стреляй глазками, и держи ушки на макушке.
     - Угу.
     - Ты прелесть. Петр прав - от тебя идет настоящая волна желания.
     Все хвалят и хвалят, так что самой вериться. Если дальше пойдет так же, то я и не захочу возвращаться к Валику.
     «Бабочка» оказалась небольшим, но уютным кафе, с раздельными нишами кабинками, где можно было уединиться. Когда мы вошли, Адари осмотрелась и направилась к угловой кабинке. Там находился мужчина в возрасте, по крайней мере, по моим меркам. Он встал, приветливо улыбаясь.
     - Сонечка. А я вас заждался.
     - Добрый вечер, Павел Дмитриевич. Простите, мы немного задержались.
     - Ничего, ничего. Вы не представите мне Вашу очаровательную спутницу?
     Мужчина, движением руки пригласил нас присаживаться, чем мы и воспользоваться. Мне уже надоело постоянно придерживать сумочку, и я с облегчением положила ее на стол.
     - Это и есть та самая загадочная Валентина Васильевна. Павел Дмитриевич.
     - Приятно познакомиться, - одарил меня мужчина взглядом и улыбкой.
     - Взаимно, Павел Дмитриевич, - ответила я, изображая радость на своем лице.
     - Мне приятно вдвойне, поскольку такая красивая молодая девушка еще интересуется и инвестициями.
     Комплименты, комплименты, комплименты… Их приятно слушать, но они бывают такие скользкие… С этим придется смириться, я ведь все-таки девочка, и мне придется их выслушивать на каждом шагу. У меня нет практики по реагированию на эти комплименты, а придется ее набирать и быстро. Если обыкновенная девушка привыкает к своему положению постепенно, то мне надо спрессовать это время в мгновение. Наставница права: чтобы жить в образе Вальрисы и не вызывать у каждого недоумения, мне надо учиться. А как же мне вести себя сейчас? Что отвечать? Попробовать быть девушкой? Надо же набирать когда-то опыт, и сейчас подходящий момент. Надо быть раскованной, естественной, не стесняться. Если что сделаю или скажу не так то можно списать на женскую натуру…
     - Не только инвестициями, - отвечаю загадочно.
     - Вот как?
     Добавим намеков.
     - Вы сами заметили, что я молода и привлекательна, так что мне интересны и другие прелести жизни.
     - Приятно слышать, Валентина Васильевна, что женщина остается женщиной в нашем суматошном, насквозь деловом мире.
     Что может ответить богатая дама? Что деньги - мусор? Инструмент?
     - Мне нравиться удовольствия, а деньги помогают их получать и надо следить, чтобы они всегда были.
     Кажется моя тирада вышла за пределы… Как он внимательно на меня смотрит.
     - Вы правы. За деньгами надо следить, как и за их поступлением.
     - Меня очень интересует вопрос поступления, - улыбочка оппоненту. - Особенно как женщину.
     - Я совсем не против обсудить этот вопрос с вами как с женщиной.
     Намек на что? На вечер при свечах для двоих? И постель как финал романтических отношений? Мне еще рано, надо переводить разговор к Адари.
     - Было бы приятно. Однако я больше доверяю, когда такие вопросы обсуждают специалисты, - жест в сторону Наставницы. Сколько мне еще выворачиваться самой? К тому же меня начинает поджимать естественная потребность.
     - Деловой подход. А что же предпочитает обсуждать сама молодая женщина?
     И в самом деле, что? Вышивку? Наряды? Поэзию?
     - Есть много тем, которые мне небезынтересны.
     - Возможно, я смогу их затронуть, особенно если вы дадите мне подсказку о своих предпочтениях.
     О, черт! Он загоняет меня в угол. У меня только одно предпочтение - поскорее бы ты отстал. Дай ему подсказку. Какую?!! Самому искать надо…
     - Самое главное чтобы был интересный и умелый собеседник.
     - Если вы согласитесь уделить немного внимания, то смогли бы оценить мое умение.
     Все-таки свидание. До каких пределов? Когда и как? Мне не хочется сейчас этим заниматься. Я просто не готова! Наставница как в рот воды набрала. Надо тактично выворачиваться.
     - Вы меня интригуете.
     - Вы еще более загадочны.
     - Моя загадка не так уж и неразрешима.
     - Я расцениваю это как шанс?
     - У каждого есть свой шанс.
     Это уже начинает мне нравиться. Куча недомолвок и попытка завлечь меня. Словесная игра, которая должна окончиться ничем.
     - Я попытаюсь его реализовать.
     - Все зависит от вас.
     - Обещаю привлечь все силы и средства.
     Надо заканчивать обмен намеками и перевести разговор на деловые рельсы.
     - Соня, надеюсь, вы сможете договориться с Павлом Дмитриевичем о средствах?
     Извините, отчества не знаю, поэтому обойдемся фамильярностью. Если уж такой прямой намек не пройдет, то и не знаю что делать.
     - Конечно, Валентина Васильевна, - вступила в разговор Адари. - Павел Дмитриевич, как видите, мы держим свое слово.
     Мужчина неохотно оторвал свой взгляд от моей фигуры, чтобы перевести его на Наставницу.
     - Да, Соня. Предлагаю сделать заказ, пока мы будем беседовать. Что вы будете пить?
     - Белое вино, - не задумываясь, ответила Адари. Мужчина вопросительно взглянул в мою сторону. Повторить заказ Наставницы? Из всех названий алкогольных напитков я знала несколько марок водки, коньяка, пару названий красных вин и шампанское. Вином мы практически не баловались, отдавая его девочкам.
     - Шампанское, - выдала я традиционный, по всевозможным произведениям, женский напиток. Не водку же заказывать?
     Павел Дмитриевич подозвал официанта, с поразительной быстротой появившегося у столика, и сделал ему заказ.
     - Я так и не понял смысла и цели этого клуба.
     - Я же вам рассказывала об этом. Это будет двойной клуб, объединяющий две категории населения:. молодежь и так сказать взрослую.
     - Мне не нравиться совмещение таких понятий как молодежь и стриптиз.
     - Вы неправильно толкуете понятие «для взрослых».
     - А как же его трактовать? - удивился мужчина.
     Мне тоже было интересно. Свои планы Наставница мне не раскрывала, и теперь я могла услышать о них немного. Но меня подпирала другая неотложная проблема.
     - Молодежь интересуется не только танцами. Многие задумываются о своем будущем. У нас в клубе они смогут познакомиться и общаться с представителями более старшего поколения. Они станут членами клуба, приведут туда своих друзей и будут иметь возможность продвигаться по социальной лестнице внутри клуба.
     - Это для молодежи, а чем вы привлечете взрослую аудиторию.
     - Тем чем они увлекаются: общение, уединение, развлечения.
     - Понимаете, всем сразу будет бросаться в глаза сочетание - молодежь и развлечения… для взрослых.
     - Это на первый взгляд. Вы знаете, что и у молодежи и у взрослых много общего, особенно в развлечениях?
     - Не задумывался.
     - Моя подруга проводила исследования. Хотите, она вам все расскажет в деталях? Она как раз свободна во всех отношениях.
     Еще один намек. Адари действует по своему плану, со свойственной ей или им, если учесть Зору и компанию, манерой. Кажется, я услышала достаточно, чтобы понять общее направление. Мне надо решать вопрос своего организма.
     - Было бы интересно выслушать ее, - заинтересовался Павел Дмитриевич.
     - Сейчас я позвоню ей.
     - Извините, - вмешиваюсь я. - Мне надо отлучиться.
     - Вы нас покидаете? - спрашивает мужчина. Адари вопросительно смотрит на меня в манере «Что случилось?».
     - Нет, что вы, - выдаю смущенную улыбку, поскольку и самой неловко.
     - В дамскую комнату? - Наставница оказывает мне своеобразную услугу, заодно напоминая о моем положении.
     - Да.
     - Вон там за углом, - участливо указывает мужчина.
     - Спасибо, - я встала из-за стола и хотела идти искать эту самую дамскую комнату.
     - Валентина Васильевна. Сумочка, - напомнила Адари.
     Зачем мне в туалете сумочка? Мне там надо организм разгрузить, а не заниматься инвентаризацией. Но под взором Наставницы хватаю упомянутый предмет.
     - Спасибо, Соня, - захотелось ей досадить.
     Отходя от стола, успеваю заметить, как Адари достает свой мобильник.
     - Я ей сейчас позвоню, - продолжила она разговор с Павлом Дмитриевичем.
     Мне же надо пройти еще одно испытание. По привычке взгляд тянется к нарисованному человечку в костюмчике и букве «М», но сегодня у меня другая дорога - дверь, в которую я ни разу не заходила в общественных местах. На ней красуется буква «Ж» и стилизованная дама в платьице.
     С ожиданием неприятностей открываю дверь. Тишина. Вхожу и закрываю. Слава богу никого. Большого отличия не наблюдается, правда и сама «дамская комната» не поражает размером, пару кабинок, раковина и зеркало. Я процокала каблуками по кафелю и скрылась за первой же дверцей. Стандартный унитаз. А чего ты хотела? Массаж с подогревом? А как же садиться в облегающем платье? Подымать? Не так все просто. Платье не хочет свободно перемещаться, необходимо стягивать на талию. А оно не помнется? Потом разберемся, у меня давит изнутри. Еще эта сумочка болтается, только мешает. Трусики на бедра и попкой на унитаз. Расслабленность, звук струи и чувство облегчения сливаются воедино.
     Ух. Одно дело сделала. Промокнем проверенным средством, бумажку в урну, трусики на место, подол вниз. Теперь можно и осмотреться, нет ли складок, но лучше это делать уже не в самой кабинке. Останавливаюсь перед зеркалом и начинаю проверять. Все вроде бы в порядке, никаких явных следов не видно. Зато надо подправить локон. А это не помада размазалась? Сотрем пальчиком.
     Звук открывающейся двери заставил меня вздрогнуть. Внутри все оборвалось. Вот крику сейчас будет!!!
     Вошла женщина среднего возраста.
     - Простите, - она прошла мимо, почти не обратив внимания.
     Я же девка!!! От расстройства готова ударить себя по лбу. Это мой туалет, и то, что я здесь нахожусь вполне естественно. Спокойно. Раз, два, три, вдох, выдох. А теперь вперед. Неспешной походкой возвращаюсь обратно. Адари и Павел Дмитриевич потягивают из бокалов и продолжают разговор. Перед моим местом стоит широкий бокал с золотистой жидкостью - должно быть шампанское.
     Я усаживаюсь за столик, но Павел Дмитриевич и Адари не прерываются.
     - Это может быть кажется легким, - говорит мужчина.
     - Мы всегда готовы помочь, - заверяет его Адари.
     - Со своей стороны, я сделаю все, что от меня зависит.
     Я взяла бокал в руку и посмотрела сквозь жидкость на свет лампы у стойки бара. Лучи отразились от пузырьков и замигали яркими звездочками. Я поднесла бокал к губам. Мне нравиться первый глоток шампанского. Он имеет свой особый вкус, не отягощенный алкоголем и кислинкой.
     - Этого вполне достаточно.
     - Хотелось бы все-таки иметь гарантии.
     - Мне кажется, что вы имеете уже гарантии.
     Разговор протекал в той же манере. Для меня он не имел смысла, так как я не понимала о чем идет речь. Поэтому я переключилась на шампанское и рассмотрение обстановки. Обзор был ограничен стенками нашей кабинки. Но в поле зрения, находилась половина стойки бара, и одинокий парень, потягивающий коктейль через соломинку. Я следила за ним и отпивала по глоточку из бокала, оставляя на стеклянной поверхности след от помады.
     - А вот и моя подруга, - возвестила Адари.
     К нам подошла на вид молодая женщина, одетая в жакет, под которым была блузка, и облегающую юбку почти до колен с разрезом на боку. При каждом шаге разрез позволял увидеть ее бедро обтянутое нейлоном. Мужчина, не скрывая любопытства, рассматривал ее. Большие очки и папка в руках создавали ей образ школьной учительницы или ученого. Надо заметить, что это было миловидная ученая.
     - Леночка, познакомься, пожалуйста, с Павлом Дмитриевичем.
     - Добрый вечер, - произнесла она тихим грудным голосом.
     - Приятно познакомиться.
     - Как я говорила, он хочет ознакомиться с твоими исследованиями по совместимости пристрастия различный возрастных групп к развлечениям.
     - О, это очень интересная тема, - женщина подсела к нам за столик. Она положила папку на стол и обратила все свое внимание на Павла Дмитриевича. - Если у вас найдется время, я вам покажу кое-какие интересные моменты…
     - С удовольствием, Лена. Можно вас так называть?
     - Да, пожалуйста, - она так мило ему улыбнулась.
     - Я думаю что, Леночка сумеет убедить вас в реальности нашего проекта, - так же мило одарила Наставница улыбкой мужчину.
     - Всегда готов выслушать доводы в пользу хорошего начинания.
     - Думаю, ее доводы будут весьма весомы и эффектны. После этого мы сможем продолжить наше знакомство, если, конечно, Валентина Васильевна не возражает.
     Они все смотрели на меня. Отказать? Согласиться? Отмолчаться? Увильнуть?
     - Я всегда готова иметь хорошие знакомства, - повторила я улыбку остальных женщин.
     - Мы созвонимся, - пообещал Павел Дмитриевич.
     - Обязательно, - отозвалась Адари. - Позвольте откланяться.
     - До свидания, Соня.
     - Приятно провести вечер, - ответила я, по примеру Адари вставая из-за стола.
     - До свидания, Валентина Васильевна.
     Когда мы вышли из заведения, я вздохнула с облечением. Наконец закончилась эта вечеринка, на которой мне пришлось поволноваться. Скил помог нам сесть в машину и занял свое место водителя.
     - Куда теперь? - поинтересовался он.
     - Это зависит от Вали, - заявила Адари. - Она сегодня поражает своими возможностями. Я не ожидала, что ты сможешь так разговаривать с Павлом Дмитриевичем. Мне даже интересно было наблюдать за тобой и его реакцией. Еще немножко и он был бы готов сделать что угодно, для того чтобы уложить тебя в постель.
     От чего краска залила мое лицо, от похвалы или возможности лечь в постель, я не поняла. Может от того и другого сразу. Вот только что я должна решить? Что еще задумала Наставница?
     - А что зависит от меня? - поинтересовалась я.
     - Петя, фотограф, предложил тебе позировать для него на частной студии.
     Ах, это! Я почти забыла об этой просьбе. Откровенные съемки…, обнаженная натура…
     - И ты была согласна, - добавила Адари, пристально смотря на меня.
     Да, я была согласна… тогда. В данный момент особого восторга это предложение не вызывало, но в то время я была заведена, мне нравилось показывать себя. Откуда все это берется? В своем обличье Валика, я не могла испытывать такие чувства, трепет от чисто женского поведения. Так откуда во мне появилось женское начало и довольно сильное, если судить по моему поведению. Я чувствую и действую как девушка, не давая себе отчет в этом, а когда начинаю сознательно что то предпринимать, веду себя как парень. Получается, что подсознательно я Вальриса, а сознательно Валик, словно подменили меня на подсознательном уровне, включили Вальрису… Стоп. А ведь я включала ее рефлексы, пыталась получить ее навыки. Может это оно и есть? Вальриса помогает мне? Дает ощущение, что я девушка? Дает ее ощущение, чувства и поведение? А сознательный уровень не устанавливается, так как отсутствует один из элементов… как его там?.. не помню. И Вальриса не может заместить Валика полностью, оставляя меня одного распоряжаться женским и мужским началом.
     - Ну что ты скажешь? - вывела меня из размышлений Адари.
     Вальрисе это нравилось, я чувствовала это. Почему бы не продолжить, ведь это ее сущность, пусть и не осознанная…
     - Я согласна.
     - Прекрасно. Я думаю, это будет хорошим уроком. Покажи Скилу адрес.
     Визитка. Она у меня в сумочке. Я спешно ее расстегиваю, достаю карточку и передаю водителю. Тот посмотрел адрес и кивнул.
     - Я понял, где это, - и отдал визитку мне обратно и завел двигатель. Я спрятала карточку снова в сумочку.
     Тем временем Адари достала свой телефон.
     - Петя, это снова Соня. Только пришла?... Подходит?... Я рада. Как насчет твоего приглашения для Вали? У нее есть время и она согласна… Сейчас… Она никуда не уйдет… Подождет… Обязательно… можешь мне поверить… Договорились… Я знаю… Уже краснею… Сейчас приеду и сможешь поцеловать… До встречи…
     Наставница отключила телефон и спрятала его в сумочку.
     - Сегодня ты первый раз показалась другим людям и ведешь себя естественно. Посмотрим, насколько ты можешь быть раскованной. Не боишься?
     - Нервничаю, - призналась я.
     - Все правильно. Но чем быстрее ты попробуешь, тем быстрее привыкнешь. Тебе это пойдет только на пользу.
     - Лучше бы не спешить.
     - Все надо когда-то делать в первый раз. Если есть возможность, лучше ее использовать. Ты так завелась на съемках, что мне не хотелось останавливать.
     И когда Наставница ошибется? Что я могу поделать, если Вальриса спрятана от моего разума. Отдаться на ее реакции? Прислушиваться к ее чувствам? Пожалуй это будет по женски, отдаться на волю ощущений. Только не подведи… Пожалуйста. Я закрыла глаза и расслабилась. Спокойное дыхание, грудь приподымается при вдохе. Я самая лучшая на свете: красивая, стройная, соблазнительная… Наслаждайся … доверься сама себе… ни о чем не думай…
     Очнулась я, когда машина остановилась.
     - Вот этот дом, - указал Скил.
     - Готова? - интересуется Наставница. - Или лучше отменим?
     - Нет, - решаюсь я. - Не надо. Идем посмотрим на что я способна.
     - Это тебе подходит, - одобрила Адари.
     Мы выходим на улицу. Дом, перед которым мы стоим, обыкновенное жилое пятиэтажное здание, с тремя подъездами.
     - И куда нам идти?
     Ах да. На визитке должны быть указаны точные координаты. Я снова достаю ее из сумочки. Оказывается, сумочка пусть и неудобна но необходима. Где еще держать так называемые «карманные» вещи. У меня на платье карманов нет, и сумочка заменяет их. Она является дополнением к моему наряду, является составной его частью.
     - Номер семь, - читаю с визитки.
     - Крайний подъезд. Только какой…
     Нужный подъезд оказался первым же, к которому мы подошли. Пришлось подниматься по лестнице на третий этаж. Адари без колебаний нажала на кнопку звонка возле седьмой квартиры. Электронная трель, донеслась из-за двери.
     Ждать пришлось минуты две. Дверь отворил сам Петр.
     - Я рад, что вы согласились помочь нашему бедному искусству. Проходите, пожалуйста.
     - Не такое уж и бедное, - возразила Адари, заходя внутрь. - Особенно если учесть чем вы занимаетесь.
     - Вы не представляете насколько сложно преодолеть стереотипы и доказать где красота, а где предвзятое мнение.
     Мы оказались в прихожей обыкновенной квартиры. Это вызывало недоумение, поскольку нас зазывали все-таки в студию. Может быть, понятие «частная» включает в себя возможность использования в качестве таковой простой квартиры?
     - Почему же трудно? Красота всегда была популярна.
     - Но многие считают, что красота быть неэтичной.
     - Это зависит от понятий. Некоторые выражение с приставкой «красиво» не всегда соответствуют красоте как таковой. Например - «красиво бить» или «красиво разбиться».
     - Но это же искусственная конструкция, выражающая чувства определенного индивидуума. Стоит заметить, что этот индивидуум практически не развит духовно. Нас привлекает естественная красота, а что может быть естественнее красоты женщина. Она всегда выступала мерилом этого понятия. Почему же тогда ее тело не может нести красоту?
     - Браво, - аплодисменты Адари были легки и неслышны. - Вы можете написать по этому поводу целый трактат.
     - Мне достаточно воплощать свои идеи в реальность.
     - И скромность. Вы превосходите самого себя.
     - Надеюсь, что оцениваю себя достаточно объективно и могу предоставить свои возможности для вас.
     - Тогда вручаю вам нашу Валечку. Надеюсь, в ваших умелых руках она сможет показать ту красоту, о которой вы так красочно говорите, - Наставница подтолкнула меня к фотографу. Мне пришлось сделать шаг к молодому человеку.
     - Вы просто ангел, Соня. Сначала Вика, теперь Валя. Меня просто хочется разорваться на части, чтобы успеть поработать с ними.
     - Не спешите, Петя. Я же обещала вам, что она подождет вас.
     - Это и спасает меня. А как же вы сами, Сонечка?
     - Спасибо. Я понаблюдаю. Тем более на троих вас точно уже не хватит, - добродушно рассмеялась Адари.
     - Ваша правда. Валечка, как мне лучше выказать свое восхищение вами.
     - Лучше всего фотографиями, - нашлась я сразу.
     - Тогда пройдемте, - не смущаясь, он обнял меня за талию. Меня чуть не дернуло сбросить ее - я же не привыкла к такому. Но это Валик не привык. А Вальриса? Надо отвлечься… Когда я стала рассматривать обстановку, то оказалось, что Вальрисе не против, когда ее обнимает обходительный молодой человек.
     Мы прошли по коридору мимо закрытых комнат, свернули за угол, и оказались перед… вторым коридором. Петр уверенно вел меня вперед. Через платье я чувствовала его руку легко направляющую меня.
     - Сюда, Валечка, - он открыл дверь и ввел меня внутрь.
     Это была самая обыкновенная комната, а если выражаться точнее - спальня, поскольку наличествовала довольно большая кровать. Возле нее пристроилось кожаное кресло. Дальше стояли тумбочка с зеркалом и стул с резной спинкой. Стены были увешены различными тканями, скрадывающими строительства. У противоположной стены размещалось хозяйство Петра - осветители и столик с различными принадлежностями для фотосъемок.
     - Я здесь осмотрюсь, - донесся голос Адари.
     - Хорошо, Сонечка, - согласился фотограф. - Валечка, проходите, - и он подтолкнул меня к кровати. - Я сейчас подойду.
     Итак, я осталась одна без Наставницы. Специально или нет сделала это она? Это было уже все равно. Мне предстояло самой справляться с собой. Крутиться, вертеться, выставляться напоказ, раздеваться… А сумочка будет мешать, ее лучше положить… да вот хотя бы на тумбочку.
     Дожидаясь фотографа, я уселась на кресло, нога на ногу, сверху поставила локоток и подперла подбородок ладошкой.
     Постель наверное для горизонтальных поз… Или не только? Делают ли здесь съемки и сексуальных сценок? Антураж вполне подходит. А ты хочешь поупражняться? Сиди уж, великая совратительница, ты и любовью заниматься не умеешь… но было бы интересно попробовать. Помнишь, как Оксанка мечтала об этом. Есть что-то возбуждающее в развращенности и открытости, даже от мысли о сексе возбуждаюсь, того и гляди потеку…
     Петр возвратился, неся камеры для съемок. Он бросил на меня оценивающий взгляд.
     - Не шевелись, - потребовал он, включил осветители, ослепившие меня, нацелил объектив и стал фотографировать. - Выше головку, красавица… Не жмурься…
     Его лампы бьют в глаза и он еще хочет чтобы я не жмурилась. Попробуем раскрыть глазки…
     - Хорошо, - продолжал командовать Петр. - Откинься назад, разведи ножки… опусти голову, взгляд из бод бровей… на меня, на меня…
     Я полулежала в кресле, демонстрировала ножки и призывно смотрела в камеру.
     - Закинь ножку на подлокотник… не бойся, не порвется, - это он подразумевал мое платье, которое не позволяло поднять ногу повыше. Пришлось сместиться вбок, к противоположному подлокотнику, чтобы выполнить его желание. - Руку на спинку. Отлично. Теперь вторую ножку… ножки вмесите… сама перегнись…
     Была какая-то своя прелесть выполнять его команды. Что он еще захочет? Подтянуть ноги к себе, обнять колени руками, голова на ноги. Почти скромница. Следующая позиция - встать на колени на кресле, повернуться к нему спиной, прислониться к спинке, смотреть прямо… Перегнуться через спинку, не сильно - ага попочку вперед - смотри и снимай.
     - Молодец, - похваливает меня Петр. - Вставай-ка с кресла, девочка. Покажи себя во весь рост.
     Можно и во весь. Ноги вместе, коленку вперед, рука на талию, какая я соблазнительная, даже самой приятно. Приподнять подол платья? Выше? Еще выше? Так скоро и трусики покажутся… Но ведь ты сама стремилась к этому… Разве тебе не нравится? Лично мне приятно показывать себя…
     - Ну, девочка, подойди к кроватке… покажи свои прелестные грудки… опусти-ка верх платьица. Только не спеши.
     Момент истины. Переходим к раздеванию. А мурашки то по тело от волнения бегут. Застежка у нас сзади. Подымем наши красивые, шаловливые ручки, заведем за шею и нащупаем застежку. Одеваться мне помогала Наставница, она и застегнула платье. Теперь надо самой. Пальчики не привыкли, сразу не справляются, но упорство всегда побеждает. Вот и поддалась.
     Концы разошлись, Груди почувствовали свободу и стали наливаться от ожидания открытости. Я стала медленно опускать руки, прижимая к коже ладонями ткань платья. Когда они достигли моих грудей, захотелось сжать их и почувствовать истому напряжения. Ладони опустились на грудь, обхватили мои холмики, и я надавила. Мурашки наслаждения охватили тело и отозвались в голове. От удовольствия я зажмурилась и застонала. Для меня это было неожиданно, через свой стон я выливала свои чувства - это было естественная реакция организма и… Вальрисы.
     - Отлично, - одобрил Петр мои действия, - Продолжай дальше в том же манере.
     Понравилась моя чувственность? Ты тоже возбуждаешься от этого? Меня это заводит.
     Опускаю руки, открывая коричневые пятачки сосков. Кончики сосочков остренькие, им тоже нравиться то, что я делаю. Вот и обнажена наша грудь, призывно выставлена вперед.
     - Опускай ручки… скрести и на бедра… Смотри на меня, соблазняй меня.
     Я так и делаю: придерживаю платье, во взгляд вкладываю все свое желание быть открытой и доступной.
     - Не останавливайся, снимай платье.
     Он не отрывается от своего фотоаппарата, но я уверена, что нравлюсь ему. Поддеваю пальчиками края платья на тали и начинаю медленно стягивать вниз. Сейчас я его опущу, и ты увидишь мою фигурку. Платье растягивается на бедрах, но я продолжаю его тянуть вниз по моим округлым формам. Показался верхний край трусиков, оголилась попка. Платье уже не обтягивает мое тело. Отпускаю материю, та скользит по нейлону чулок и мягкой кучкой накрывает босоножки.
     - Прелесть. Повыгибайся, девочка, покажи свое тело, - просит Петр.
     У меня красивое тело. Ставлю ногу на носок, коленку вперед и в сторону, прикрывая вторую ножку, Одна рука вдоль свободно опущена вдоль тела, а вторую ложу на голову, улыбочка, взгляд из под ресниц.
     Выпрямляюсь, ложу руку прикрывая грудь, выгибаюсь, откидываю голову назад, прикрываю глазки. Давление на грудь отзывается истомой.
     Подымаюсь на носки, обе руки за голову, выставляю грудь вперед.
     Неудобно стоять. Ноги путаются в платье, надо было его убрать. Сгибаюсь вперед, подгибаю ноги, упираюсь руками в колени, смотрю прямо в камеру. Видишь какая я? Я прелестна и сексуальна. Язычок выскользнул наружу и начал облизывать губы.
     - Одно удовольствие тебя снимать, Валечка, - Петр опустил камеру вниз. - Забирайся на кровать. Дима! - кричит он в сторону коридора, а сам не отрываясь, смотрит на меня.
     Что, не можешь оторваться? А мне ни капельки не стыдно. Чего мне стыдиться? Моего тела. Оно красиво в одежде и без нее. Оно хочет восхищения и ласки. Подымаю ножки одну за другой и освобождаюсь из мягкого плена материи платья. Надо бы его убрать, зачем ему лежать на полу.
     В дверях комнаты появляется еще один молодой человек. Лет под двадцать, одетый в расстегнутую рубашку и спортивные штаны.
     - Да?
     - Скачай, - Петр отдает ему свою камеру.
     - Сейчас, - Дима исчезает вместе с фотоаппаратом. Петр берет со стола второй аппарат.
     Я успеваю поднять свое платье, украшавшее мое тело и перебрасываю через спинку стула.
     - В кроватку, в кроватку, девочка, - командует он.
     Как-то двусмысленно звучит, но меня это не волнует - здесь только я и он. Сажусь на край кровати. Залазить в босоножках? Непривычно, могу выпачкать постель, да и сама тоже вымажусь.
     - Может быть разуться? - спрашиваю я.
     Своим вопросом, озадачиваю Петра. Он отрывается от своей камеры и смотрит на меня.
     - Ладно, снимай, - решает он.
     Нагибаюсь и расстегиваю ремешки. Грудь провисла, волосы обрамляют лицо, закрывая боковой обзор. Сбрасываю босоножки и залезаю с ногами на постель. Чулки немного сбились. Ничего, мы их подправим, чтобы были ровненькими, без складочек, эффектно оттеняли ножки. Откидываюсь назад, Уперевшись руками в постель, Ножки согнуты и смотрят коленками вверх, немного наклоним для красоты.
     - Становись на коленки… прогнись… покажи свои грудки.
     Ах, как мне нравиться показывать себя, вот так откровенно, без стеснения.
     - Расставь ножки пошире, ручки на голову.
     Фото становятся все откровеннее. А почему бы и нет. Для этого я здесь и нахожусь. Надо будет, и трусики снимем. Что теперь? Наклониться вперед? Руками на постель? Прогнуться? Я на четвереньках, открыта со всех сторон, и он пользуется этим, фотографирует и сбоку и сзади.
     Теперь надо опустить голову ниже, только попка к верху…
     Повернуться на бок, голову подпереть рукой, ножки согнуть…
     Лечь на спину, нога полусогнута…
     Приподняться, выгнуться…
     - Трусики. Снимай трусики, - следует команда.
     Хотела - раздевайся. Боишься? А ты через боюсь. Покажи свою прелесть, свою скромницу. Сама знаешь, что это всех заводит и тебя тоже. Вон как щекотка возбуждения побежала по телу.
     Цепляю резинки, приподнимаю попку и стягиваю трусики на бедра. Подтягиваю ноги и снимаю трусики совсем и отбрасываю их в сторону. Какая сладкая раскрытость… пьянящая развращенность… не просто лежать обнаженной, а показывать себя. Я возбуждена и совсем не прочь получить удовлетворение.
     Опираюсь на локоть, подтягиваю ногу, и с вызовом смотрю в объектив…
     Откидываюсь на спину, подымаю ноги скрещиваю, прикрывая ими свой интим…
     - Разведи ножки, девочка, покажи киску…
     Я раскрыта. О-ох, как растет напряжение!!! Сжимаю груди руками, чтобы немного его снять и истома отдает в голову. Хорошо… Стало легче, и дало возможность расслабиться. Ладонь опустилась на живот, а вторая, скользнула к вверх, коснулась губ. А они раскрыты. Провожу, едва касаясь, пальцем по краешку, открываю рот и палец проникает в середину. Я обхватила его губами как леденец. Это тоже смотрится эффектно. А губки у меня тоже чувствительны, как приятно сосать…
     - Погладь свою киску, - просит Петр.
     Может быть, еще и побаловать с ней прямо перед тобой? Однако рука коснулась вторых моих губок. Да я там вся мокрая!!! Но заняться собой я не успеваю.
     - Подыми ножки… выше… покажи мне ее…
     Мне уже нечего скрывать, смотри, снимай мое достоинство. Я развожу ноги в воздухе как можно сильнее, сгибаю в коленях и ставлю ступни на постель. Эта растяжка также приятна, как и ласки.
     - Покажи себя, - требует Петр, - встань на четвереньки.
     Переворачиваюсь на живот, подаюсь назад, Моя попка в центре внимания, ее дырочка и моя прелестница - они открыты.
     - Раскрой ее… пальчиками… пальчиками…
     Я подчиняюсь, так как мне приятно, и новая волна мурашек пробегает по телу.
     - Не дурно, - раздается голос Наставницы. - Тебе не кажется, что неплохо было бы их вдвоем поснимать?
     Меня это немного отрезвило. Я развернулась и легла бочком на локоть и согнула ноги. Что они хотят теперь сделать? Кого поснимать?
     Для Петра это предложение было таким же неожиданным, как и для меня.
     - Вдвоем? Кого ты имеешь ввиду?
     - Вику естественно, - рассмеялась Адари. - Ты же жаловался, что не можешь разорваться, вот и сведи их вместе. Будут позировать вдвоем.
     - Это идея, Сонечка. Умничка, - затем он крикнул в коридор: - Дима! Зови Вику! - затем снова повернулся к Адари. - А сама не хочешь?
     - Сегодня без меня, - развела она руками.
     - Жалко, - изобразил сожаление Петр. - Втроем было бы красивее.
     - Критические дни.
     - Вы меня звали, - в комнату вошла девушка. Стройная, изящная, привлекательная, на взгляд как Валентина, и, как не удивительно, Вальрисы. По сравнению со мной она была одета, так как на ней были лиф, трусики и туфли.
     - Викуля, присоединяйся к Валечке.
     Без лишних слов, девушка расстегнула свой бюстгальтер, и отдала его Адари. Изящными движениями она стянула трусики. Как и я, она присела на кровать и, пользуясь одними ногами, сбросила туфельки. В результате она оказалось более оголенной, чем я, так как на мне были еще чулки.
     - Стань возле нее, - командовал Викой Петр, - Выгнись, покажи свои прелести.
     Девушка так и сделала. На четвереньках она перелезла ко мне за спину. Вид полностью обнаженной женщины меня взволновал. Я хотела повернуться, чтобы посмотреть за действия Вики, но оклик Петра остановил меня.
     - Валя, не двигайся.
     Что девушка делала, я не видела, но Петр активно работал своей камерой.
     - Отлично… Еще… Выгнись… Повернись… Голову назад.
     Сзади меня постель прогибалась в зависимости от того, какие позы принимала девушка.
     В конце концов, Петр приказал подняться и мне. Пришлось встать на колени. Вика прижалась ко мне со спины и обхватила руками талию. Впервые ко мне в образе Вальрисы прикасалось обнаженное тело. Оно было теплое и мягкое. Прикосновение оголенной кожи будоражило, вызывало чувство близости с прижавшейся Викой. Я ощущала, как к моей спине прижимаются ее груди, к попке - ее пах, как ее руки скользят по моей коже.
     - Приласкай ее, Вика, - доносится голос Наставницы.
     Прикосновение обнаженной плоти, рука скользит ко мне на лобок и накрывает его, другая - подымается по телу и сжимает грудь. Напряжение распространяется от мест соприкосновения и распускается маленькими очагами блаженства. Мое тело воспринимало и отзывалось на ласку, и я ничего не могла с этим поделать. Моему возбуждению нашли применение, и мне было приятно ощущать себя в чужих руках.
     Вика сжимает пальчиками сосок. Как это приятно. Накрываю ладонями ее руки, откидываю голову назад, закрываю глаза, прислушиваясь к своим ощущениям. Щекой чувствую ее мягкие волосы и тепло ее кожи.
     Девушка губами касается моей шеи. Тепло ее рта и языка обжигает меня. Пальцы внизу раскрывают мою прелестницу и касаются внутренней стороны губок. И тут со мной происходит невероятное: мышцы вагины сжимаются и тело пронзает наслаждение, и вырывается наружу со стоном. Меня охватывает слабость, так что я чуть ли не падаю.
     - Она течет, - докладывает девушка остальным.
     - Займись ею, - доноситься голос Наставницы.
     - Хорошо, - соглашается Вика. Она пальчиком щекочет меня внизу. Когда тебя ласкают, то восприятие намного отличается от того, что ты чувствуешь, когда делаешь это сама. Оно острее и непредсказуемо, и поэтому желаннее. Внутреннее напряжение сбивает дыхание, делает его прерывистым и частым. Тело жаждет ласки и подчиняется рукам партнерши, а я сама наслаждаюсь своим возбуждением.
     Легкими нажимами Вика разворачивает меня к себе лицом. Мы смотрим друг другу в глаза. Девушка касается моей груди и скользит ладонью вверх почти до шеи, отрывает, руку и касается пальцем моих губ. Легкое нажатие, и ее палец поникает ко мне в рот, дотрагивается до языка. Я обхватываю его губами и пытаюсь удержать, но Вика вытаскивает палец и облизывает сема, пробуя меня на вкус.
     Ее взгляд продолжает гипнотизировать меня. Вика снова начинать ласкать мою грудь. Я знаю, что они чувственны, но чтобы вызывали такое вожделение от такого легкого прикосновения, от скольжения вокруг соска… Когда она наклоняется и касается языком, моего сосочка, я не поверила что это такое блаженство. Вся моя грудь один большой источник наслаждения. Вика знает это и нежно ее ласкает. Я отдаюсь на движение рук… языка… губ… Вокруг ничего нет, кроме этой пьянящей ласки. Мне кажется, это будет вечно…
     Но девушка отрывается от меня. Открываю глаза и встречаю ее взгляд. Вика легким нажатием между моими грудями, заставляет лечь на спину. Я подчиняюсь ей, так как не могу сопротивляться моей напарнице. Она ложиться рядом, прижимается своим телом, касается меня своей грудью, такой же мягкой и возбуждающей, склоняется к моим губам и проникает ко мне своим язычком. Я отвечаю ей. Мой организм требует этого, хотя я знаю, что она женщина и что сейчас она займется со мной сексом. Мне надо отдаться, нужно разрядиться, и тело ищет этой разрядки, туманя разум возбуждением от наслаждения.
     Пока мы играем языками, Вика ласкает мою промежность рукой, а я расставляю ножки, открывая себя и давая доступ моей насильнице. Та принимает приглашение и разворачивается в ту сторону. Я вижу только ее спину, но зато чувствую, как девушка начала ласкать меня в самом интимном месте и чувствительном месте. Ее язычок проворен, мягок и настойчив. Он теребит мои губки, разводит их, проникая внутрь, облизывают бугорок с клитором. И снова меня сводит внутренней судорогой наслаждения, а громкий стон позволяет выразить чувства.
     Вика удерживает меня раскрытой, и я расслабляюсь. Через пару минут стараний Вики следует еще одна судорога… затем еще одна… и еще одна… Они идут периодично, вызывая блаженство, увеличивая возбуждение, наполняя энергией.
     Мне надо что-то делать, выплеснуть свою энергию, выразить свою благодарность. Рядом со мной, попка Вики, ее округлые ягодицы. Рука тянется к ней и начинает гладить мягкую упругость, передавая мою нежность. Девушка словно чувствует мое состояние: она встает на колени, переступает через мою голову и снова склоняется между ног, возобновляя ласки.
     Мы находимся в классической позе лесбиянок - 69. Передо мной ее кошечка, с разбухшими губками, с блестками сока, выступающего между ними. Девушка тоже возбуждена, и я могу доставить ей удовольствие. Обхватываю ее за ягодицы и прижимаю к своему лицу. Я стала повторять то, что делала Вики со мной, и узнала, что и от ласкания партнерши тоже можно получать удовольствие. Мои судороги сбивали меня. Каждый раз я отклонялась от сокровища девушки и постанывала. Но мои усилия не пропали даром. Вика тоже стала прерываться. Я же видела, как сжимаются мышцы ее вагины. Вид возбуждаемой женской потаенки возбуждал не хуже простой ласки, осталось ввести туда палец, но девушка опередила меня. Она ввела мне в середину свои пальчики так глубоко, как только могла, и мои чувства взорвались. Копившееся столь долго напряжение выплеснулось, вырвалось из меня криком, свело тело наслаждением и пульсировало в так биения сердца.
     Когда я открыла глаза, надо мной так и нависала кошечка Вики. Испытывая благодарность, удовлетворение и желание, я с удвоенной энергией стала ласкать ее. Я впилась в нее губами, вошла пальчиками и стала возбуждать. Чувствуя, чем я занимаюсь, Вика также возобновила свои ласки, и я вновь ощутила прикосновения ее язычка и движение пальчиков в вагине. Испытав только что оргазм, я наслаждалась этими ласками.
     Движения партнерши стали прерывистыми, мои пальцы то и дело сдавливали внутренние мышцы девушки. Она была близка к такому же блаженству, которое я только что испытала. Я не останавливалась, заряжаясь ее возбуждением. Мое желание возвращалось с поразительной скоростью и мое внутренне естество начала пульсировать.
     Вика не выдержала. Она почти рухнула на меня, придавив своим разгоряченным телом. Мо пальцы выскользнули из Вики, и ее щелка заблестела от выделений. Я лизнула их и… меня свело, накрыло второй волной блаженства. На этот раз все было сильнее. Меня на такое ощущение, словно из меня вырывается удовлетворение. Оно рвалось и рвалось, не давая опомниться, не кончаясь, сводя спазмами вновь и вновь. В глазах темнело, а наслаждение все рвалось и рвалось… Это… никогда… не… кончиться…

     * * *

     Было так хорошо просто лежать, не шевелиться, не думать, а просто наслаждаться покоем и удовлетворением, расслабленностью тела. Тишина окутывала меня, и это было необычно, так как кроме своего дыхания я ничего не слышала. Где же все остальные? Вика, Наставница, Петр, Дима? Куда они подевались? Куда подевались звуки внутри дома, с улицы? Почему так тихо? Откуда такая звукоизоляция?
     Открыв глаза, я вижу слабые очертания в темноте: незнакомые, непривычные. Но их нельзя рассмотреть - мрак скрадывал линии. Неужели ночь? Еще рано. Или я провалялась так много времени? Меня даже успели укрыть одеялом.
     Я приподнялась на локтях. Тело отозвалось усталостью во всех мышцах. Я что - мешки тягала? Да нет, совсем наоборот, меня заласкала Вика так, что я кончила и довольно бурно… Ах как сладко было - тело отзывается удовлетворенностью. Ложусь обратно, закрываю глаза и расслабляюсь. Улыбаюсь, так как мне понравилось получать пьянящие оргазмы.
     «Доченька, ты опять балуешься?»
     Голос мягкий и ласковый. Я подхватываюсь, пытаясь рассмотреть говорившую, так как он принадлежит женщине, но вокруг нет движения.
     «Ты переродилась», - констатирует тот же голос. Я прислушалась и поняла что слышу не ушами, как обычно а разумом. В памяти всплывает доброе, отзывчивое лицо с которым ассоциируется голос.
     «Надеюсь с тобой все в порядке?»
     «Да», - также мысленно отвечаю я.
     «Ты изменилась».
     «Все в порядке».
     Сейчас не хватало еще объяснять матери что произошло. Матери?!! Какой матери?!! Чьей матери?!!
     «Я чувствую волнение и стеснение».
     Это мать Вальрисы.
     «Мне было хорошо».
     «Балуешься». - Пауза. - «Я пришлю наблюдателя. Давно тебя не видела».
     «Не надо».
     «Я все равно буду переживать. А сейчас спи и наслаждайся».
     Волна доброты, тепла и материнской ласки накрывает меня. Сворачиваюсь калачиком, натягиваю одеяло и проваливаюсь в сладкие воспоминания…

     21.