Эта история приключилась со мной несколько лет назад. В то время мне было двенадцать лет. Именно с этого возраста я стал интересоваться мужской физиологией и почитывать популярный медицинский журнал "Здоровье". Тогда я не задумывался о возможности секса с мальчиками, все ограничивалось лишь взаимной мастурбацией с моим одноклассником и соседом Олегом перед зеркалом или в прибрежных кустах после купания в реке. Это была обычная игра двух юнцов-самцов, пробующих свои силы в игровой "схватке". Все мальчишки в этом возрасте проявляют повышенный интерес к физиологии своего растущего организма, появлению первичных и вторичных половых признаков и сильно переживают, если отстают в развитии от сверстников. Причем это любопытство не отклонения, а обычный познавательный интерес, природное любопытство, свойственное мальчишкам. Мы переодевались, скрываясь от посторонних глаз в густых кустах, рассматривали членики друг друга, ревностно наблюдая за появлением первой растительности на лобке. Позднее касались писюна и яичек, наглядно увидеть, что у товарища все также как у меня. Первое время меня мучил вопрос, почему это вдруг "висячка" начинает расти, наливаться силой, превращаясь из детского "стручка" в стройный мужской орган. Потом мы замеряли длину пенисов, и финалом всех ожиданий стала взаимная дрочка на предмет выявления, что делает мальчика мужчиной - появления первой спермы, живительной влаги, дающей право на жизнь. Мы кончали по несколько раз и не считали это осквернением. Это была обычная проверка физиологической готовности наших "агрегатов" к будущей любви.
     Позднее я стал замечать в себе первые зачатки бисексуальности и это меня немного пугало. Общение с девушками не тяготило меня, но и особой радости не доставляло. Известно, что у девочек переходный период начинается раньше, чем у ребят, они быстрее растут, формируются и физически, и психически. Девочки-тинейджеры стремятся к общению со старшеклассниками, игнорируя своих одноклассников-юнцов. А с кем же тогда приобретать первый опыт мальчишкам? С кем же еще как не с друзьями. Ведь основная ролевая деятельность подростков уже не учеба, а общение, общение и еще раз общение! Именно стремление к общению и завязывает новые знакомства, развязывает путы стеснительности. А кто лучше поймет переживания подростка как не близкий друг, озабоченный теми же проблемами!
     Постепенно детские забавы отходили в сторону, уступая место вещам более серьезным - дружбе и любви... До девятого класса мы учились в разных классах, я в "Б", а он в "А". В девятом оба потока слили в один, и мы волею судьбы оказались в одном классе. Его звали Леша, а меня Саша. Сидели за разными партами, оба хорошисты, худенькие, симпатичные, оба нравились девчонкам. Леша был обычным парнем... энергичный, с гибким, мягким характером, натурал, он производил приятное впечатление на учителей и одноклассников. Сначала мы не общались и не обращали друг на друга никакого внимания... разные увлечения, дворы и друзья.
     Но однажды после окончания учебного года администрация школы решила отправить девятый "Б" в военно-спортивный лагерь с целью моральной и физической подготовки к армейской службе. Предполагалось, что мы окрепнем духом, а заодно и поможем совхозу прополоть помидоры. Сборы были недолги.
     Добирались сначала на теплоходе, потом ехали на автобусе до турбазы. Встретили нас радушно, всех разместили по палатам в корпусах, накормили, искупали в бане. И потекла наша полудетская-полувзрослая военная "служба". Утром - зарядка, завтрак, потом работа в поле, а ближе к вечеру военные игры, строевая подготовка, спортивные мероприятия, душ и сон. Летняя жара сводила с ума, единственным спасением от нее было купание в местном озере. Дни текли вяло и однообразно. Каждый день каждому "бойцу" ставилась трудовая задача прополоть и очистить от сорняков два длинных рядка. Эти рядки были длинные, метров по 200, по 300 каждый, и под палящим солнцем на их проработку уходило 4, 4,5 часа. Это было чистое наказание, и только школьников могли заставить работать на "голом" энтузиазме, "работа на общественных началах", то есть бесплатно. Ну что ж помогали родине поднимать с/х.
     Однажды, доделывая последний рядок, я увидел рядом Лешу, который с остервенением рвал и бросал под себя надоевшую траву, желая поскорее закончить дневную норму. Мы стали сетовать на нелегкую долю. Закончив прополку, оба без сил свалились на землю, не чувствуя спины. Тело ныло от усталости, ноги и руки были ватными. Мы лежали счастливые от осознания того, что раньше других завершили ненавистную работу и у нас есть минут 30-40 полной свободы. Так уж получилось, что мы метров на 200-250 обогнали всех остальных. Отдышавшись и немного придя в себя, стали болтать, живо комментируя происходящее.
     - Сейчас бы водички попить, да в озере искупаться, а то сил нет, - сказал я.
     После этих слов Леша протянул мне свою овальную фляжку с водой.
     - На, пей.
     Сделав несколько глотков, я вернул фляжку и поблагодарил приятеля.
     - Слушай, все наши еще ковыряются, а мы уже отдыхаем. Просто класс! Сейчас бы диванчик сюда вместе с Жанной, она бы спину натерла, да и в рот бы взяла, - сказал Леха.
     Я покатился от смеха. Мы нервно смеялись, держась за животы, хохотали и долго не могли успокоиться. Физическая усталость через смех постепенно уходила. Дело в том, что Жанна - это наша одноклассница, на редкость несимпатичная девушка, двоечница, с которой никто не хотел сидеть за одной партой из-за ее скверного, взбалмошного характера. О ней никогда не говорили всерьез и всегда использовали ее имя для самых нелепых и пикантных ситуаций. Это было нормальным, ведь любимчики и изгои есть в любом классе.
     - Жанна сейчас в городе. Я бы тоже не отказался от массажа. Слушай, а давай друг другу помнем спины, дело то житейское, - сказал я.
     - А давай.
     С этими словами я скинул куртку и постелил ее на землю. Леша первым лег на нее, снял рубашку и подставил мне спину. Я начал массировать его плечи и поясницу благо такой опыт у меня уже имелся. Первые секунды Лешка стонал, сопел и кряхтел как старый дед. Но постепенно боль уходила, спина оживала, наливалась силой, мои руки ловко разминали нывшие мышцы. После растираний последовал точечный массаж. Потом поменялись местами. Минут через пятнадцать наши спины были уже в полном порядке, настроение было отличное. Леша встал, потянулся и вдруг я заметил, что его штаны оттопырились. На фоне худого, долговязого тела это выглядело немного смешно. Леша не замечал происходящего. Видимо разлившаяся по телу истома сделала свое дело, и его половой член среагировал на стимуляцию спины.
     - Что это у тебя. У тебя стоит что ли? - спросил я.
     - Как видишь, честно сознался он, стоит, видно зря мы массаж затеяли...
     - Почему это зря, спине разве не легче?
     - Ну, почему же, очень даже.
     - И мне тоже полегчало, - сказал я.
     - И часто он у тебя на массаж реагирует?
     - Да мне никто его не делал.
     - Да, ладно, быть того не может. У тебя что, спина никогда не затекала?
     - Да затекала сколько раз, но до массажа дело не доходило.
     - Сейчас бы Жанну сюда, нагнуть рачком и "пропесочить", - добавил Леха.
     - Ну, иди и позвони ей, может приедет, - нехотя отозвался я.
     - Хочешь его посмотреть?
     - Посмотреть...ну, покажи, если хочешь?
     - Да, мне не жалко, на смотри. Только сядь, не светись над кустами.
     С этими словами Леша оглянулся и, удостоверившись, что кроме меня его никто не видит, стянул штаны, а потом и трусы. Упругий член выскочил на свободу и закачался. Это был обрезанный, прямой по всей длине член с небольшой головкой. Он произвел на меня приятное впечатление... яички были прижаты к пенису, а волосы вокруг лобка аккуратно подстрижены.
     - Красивый у тебя, Леха. Сколько в нем?
     - Шестнадцать с половиной.
     - Можно его потрогать?
     - Потрогай...
     Я обмыл руку оставшейся водой из фляжки и положил на ладонь пульсирующий орган.
      - Слушай, он классно у тебя стоит, такой нетерпеливый...
     Я поймал себя на мысли, что разговариваю не с Лешей, а с его членом. Это было весьма забавно. Член жил своей, отдельной от хозяина жизнью. Я взял писюн в руку, немного сжал, оттянул на головке кожицу назад, головка поддалась. После нескольких движений член напрягся, выделив прозрачную слезинку. От увиденной сцены у меня пересохло горло, руки онемели, голос предательски задрожал... Со мной подобное происходило впервые. Я никак не ожидал увидеть это сразу, здесь и сейчас...
     - Отпусти его, а то я на грани, - прозвучал Лешин голос.
     Я убрал руку с пульсирующего "агрегата" и с трудом перевел дыхание.
     - Ну что, Саня, теперь ты показывай, что там у тебя?
     Я послушно сел на куртку и стянул шорты вместе с трусами. Мой член незамедлительно вырвался на свободу.
     - Да у тебя стояк не хуже моего будет, - засмеялся Леха. Сантиметров пятнадцать будет... Яички побольше моих будут.
     Он погладил мой член и сделал несколько подрачивающих движений. От манипуляций член напрягся что есть силы.
     Леша подсел ко мне и плавными движениями стал стимулировать мой член. В свою очередь я тоже обхватил рукой горячего, трепетавшего Лешиного малыша и теперь мы оба дрочили друг другу. Развязка наступила быстро. Разгоряченные тела и возбужденные члены пятнадцатилетних подростков давно требовали теплых и ласковых рук...
     Через минуту Леша задергался в истоме, дернулся несколько раз и бурно кончил. Он сидел и охал не в силах успокоиться. Его шестнадцатисантиметровый член фонтанировал, орошая своим семенем совхозную землю. Очевидно, подобное происходило с ним впервые. Через несколько секунд кончил и я, забрызгав колени и руки приятеля.
     - Ну, ты всего меня "уделал", - ласково сказал Леша. Мы вытерлись листом лопуха, и немного передохнув, оделись и двинулись навстречу одноклассникам...
     Время летело незаметно. Окончив десятый класс, поступили в институты - я в педагогический, а Лешка в политехнический. Мы никогда не напоминали друг другу о нашем маленьком приключении в военно-спортивном лагере. Встречались на праздничных вечеринках, приглашали друг друга на дни рождения. Он приходил со своей девушкой, я со своей. Ничего особенного, все как у всех. У меня были подружки, но они немного тяготили меня, и в отличие от своего друга не стремился вступать с ними в близкий контакт. Все ограничивалось лишь прогулками на катере по Волге, совместным походом в кино или театр, песнями у костра.
     Будучи стройным, симпатичным, контактным парнем мне не стоило труда произвести хорошее впечатление на девушку и затащить ее в постель. Но воспитание, родительские установки, а также странное внутреннее ощущение не позволяли мне заходить дальше положенного. Я всегда презирал донжуанов и похотливых самцов, тех, для кого женский пол ассоциируется лишь с постелью, служит сексуальной потехой, мишенью для метания "дротиков", предметом для обсуждения "подвигов" в компании себе подобных. Такое отношение всегда коробило меня до глубины души, я всегда старался избегать подобных компаний и разговоров и благодарил бога, что создал меня таким, какой я есть. Я легко мог представить себя на месте испорченных юных особ, глубоко им сочувствовал. Все это легко объяснимо - я просто был бисексуал. Не нужно быть семи пядей во лбу чтобы понять, что на подобное самцов толкает простая физиология. Древний основной инстинкт, переданный через гены и толщу веков нашими пращурами, был испорчен разными донжуанами с их животным стремлением разбрызгивать, где попало, свое семя.

     ***
     Все чаще и чаще в моей памяти всплывали минуты, проведенные на совхозном поле вместе с Лешей. Я усиленно мастурбировал и кончал, кончал, кончал стоя под теплыми струями душа, представляя себя рядом со своим другом. Я полюбил его до слез, представлял в фантазиях и снах, хотел его, мысленно раздевал, сосал член, чувствовал в себе его тугую плоть. Я был готов на многое ради ночи с милым мальчиком и тщательно скрывал от него свои чувства. Очень часто Леша, не подозревая ничего, лежал рядом со мной, положив свою голову мне на колено. Если бы он только знал, что происходило тогда со мной... в такие моменты я весь трепетал как осенний листок, руки не слушались, сердце учащенно стучало. Иногда он замечал это, и это его смущало. Он не знал, как реагировать, поскольку был "натуралом". Я терпел, боясь его потерять, мне хотелось видеть, слышать его голос. Постепенно отношения переросли в крепкую дружбу, и однажды я отчетливо осознал, что мне трудно без него жить. Без него я скучал и нервно посматривал на телефон, который подолгу молчал.

     ***

     Леша не пропускал ни одной симпатичной девчонки, оценивая ее как потенциальную любовницу. Я ревновал и молчал. Я закрывал глаза на его "кобелизм" и желание соблазнять, многое прощал ему. Лишь однажды не выдержал и решился на серьезный разговор. На первом курсе мы много учились и виделись редко. Я позвонил ему, и он пригласил меня на дачу. Вот там и произошло наше второе маленькое приключение.
     Дача его родителей находилась в очень живописном месте на берегу Волги. Эта не была дача в обычном понимании... большой деревенский дом, пятнадцать соток земли, сад весь ухожен заботливыми родительскими руками. Невдалеке были два озера и маленький дубовый лесок, в котором было тихо и спокойно - забытое богом место - красота, да и только. Сойдя с теплохода, я, Леша и его тринадцатилетний брат Антон двинулись в сторону дачи. Через двадцать минут уже вошли в дом и сразу стали колоть дрова для мангала. Вечер намечался обалденный... шашлыки, вино, рыбалка, песни под гитару и все это в компании с любимым Лешкой. Вдоволь накупавшись и нарезвившись на озере, мы ужинали, вспоминали школу, пели песни. Потом до позднего вечера ловили рыбу. В тот день рыбалка получилась отменная, рыба брала отлично. Потом, отправив малого спать, мы расположились на лужайке у дома и стали разговаривать. Тогда я и выложил все начистоту, вывернул душу, ничего не утаивая. Леша слушал меня молча, очень внимательно, не перебивал. Я рассказал ему, как он мне дорог, что я люблю его так, как никогда и никого не любил, он моя первая любовь! Я хотел быть с ним и только с ним, хотел сделать нас счастливыми. Он ответил, что ценит дружбу, я для него больше чем друг. Но, к сожалению, он не может перешагнуть через грань, отделявшую меня от него, не может отбросить установки... ему нравятся девушки, а со мной ему очень хорошо. Он сказал, что я настоящий и верный друг и по-своему будет меня радовать. Мне понравился его честный ответ. Если счастье и было, так оно снизошло на меня в тот удивительный вечер. На сердце было легко и спокойно... я жил каждой минутой проведенной с ним, лежал у него на груди, считая удары сердца, вслушивался в тишину упоительной летней ночи. Огромный звездный небосвод раскинулся над нами своей бесконечностью и поражал вселенской мощью. Там где-то очень высоко, в заоблачных высотах мерцали звезды, галактики, летали спутники, кометы по своим ведомым только им траекториям. Звезды загорались, гасли, жили своей жизнью. А мы ощущали себя маленькими пылинками в этом огромном микрокосме. Взявшись за руки, лежали на лужайке и смотрели в эту черную бездну. Мы молчали, нам было хорошо вдвоем, обоих переполняло счастье. Леша поцеловал меня, обнял и приблизил к себе. Мы молчали, боясь спугнуть очарование ночи. Я понял, что он соскучился по моим ласкам и хотел вновь ощутить ласку рук, которую однажды испытал.
     Нежно поцеловав Лешу в щечку, я вдыхал запах его волос и тела. Взял в руки лицо, приблизил к себе, целовать в губы, в нос, в его красивые, карие глаза. Он не сопротивлялся, он никогда не знал, что такое иметь настоящего друга. Парень отпустил себя по волнам подступающего желания... лег на спину, закрыл глаза, развел в стороны ноги, как бы разрешая приблизиться к себе и к заветному мужскому "ларцу". В ожидании удовольствия наши сердца бешено стучали и были готовы выскочить наружу. Я расстегнул пуговички на его рубашке, поцеловал его соски, грудь. Затем медленно положил руку на его давно изнывавший от одиночества член, прося, умоляя, нет, настойчиво требуя к себе внимания. Я приспустил его штаны. Не произнося ни слова, медленно спустился к его паху, пока мне в лицо не уткнулся мокрый от возбуждения пенис. Облизав головку, я почувствовал ее солоноватый вкус, член пахнул свежестью леса и реки. Я лизнул его словно мороженое, потом погрузил в рот, пока волосики лобка не стали щекотать мой нос. Рукой стимулировал его упругие шарики. Возбужденный орган крепко стоял, а когда я выпускал его изо рта, он смешно стукался о Лешин живот. Лешка стонал и извивался как маленький уж, случайно попавшийся в сачок.
     Наконец я полностью спустил с него штаны и полностью завладел его божественным пенисом. Я лизал уздечку, делал язычок трубочкой и засовывал ему в дырочку пениса, мял попку, стимулировал простату, целовал живот и губы любимого человека. Леша привстал на локтях и с интересом наблюдал за чудесным действием. Через несколько минут он откинул голову назад и затрясся в приступе оргазма, потом начал кончать. Как и пару лет назад парень стонал и охал от удовольствия. Кончив, наклонился и поцеловал меня в благодарность. Потом помог кончить и мне. Когда наконец праздничный фейерверк из фонтанов спермы поутих, мы вернулись в дом и легли спать. Проснулись только к обеду, и сразу побежали купаться на озеро, где играли втроем в догонялки, плавали и ныряли, пили вино. Младший Антон уже как взрослый засматривался на девчонок, а на его лобке пробивались черные волоски. Он очень этим гордился.
     - Весь в старшего, такой же баламут и сердцеед подрастает, - подумал я и улыбнулся...
     После этой поездки наши отношения еще больше укрепились и мы стали ближе друг другу. Я боготворил, а он отвечал мне крепкой мужской дружбой. Я понимал, что не смогу приручить его к себе "дикую собаку Динго" и не требовал невозможного. Я ценил то, что имел... его доброту, лесть и главное - его тепло и заботу. Мне было приятно, что он понимает и принимает наши непростые отношения таким, каике они есть, уважал мои чувства. Вот так и мы и жили - делясь радостями и печалями...

     ***

     Промчалось знойное лето, благополучно миновала осень, потом и зима наступила. Сдав сессию, решили поехать на зимние каникулы в деревню к его бабушке. До Тамбова - на автобусе, потом на рейсовом автобусе до маленького поселка. Но завершить путешествие в тот день нам так и не удалось. Ведь не даром народ давно сложил сказ про тамбовского волка. Зная нрав этого животного, местные жители предпочитают не испытывать судьбу ночью и передвигаются от деревни до деревни до наступления темноты. Путешествовать зимней ночью и без оружия - идея рискованная и опасная для жизни. Поэтому последний этап нашего путешествия решили отложить до утра.
     В районной гостинице сняли номер на двоих без всяких удобств, в котором не было ни радио, ни телевизора, ни холодильника. Санузел располагался в дальнем конце коридора. Душа не было. Глухомань, где по ночам от тоски выли волки и собаки. Такая вот постсоветская реальность в стандартном варианте. Понятно, что ни о баре, ни о других благах цивилизации речь не шла вообще. Гостиница закрывалась в 10 часов вечера и открывалась только утром. По соседству с нами веселились хачи с бабами, они шумели, галдели, потом начался сексуальный вертеп. Честно сказать не возникало ни малейшего желания быть свидетелем пьяных тамбовских оргий. Ведь не для этого мы тащились сюда. Было ясно одно, что вечер нужно как-то спасать. Очень пригодилась прихваченная с собой бутылка крепленого вина. После пары стаканчиков настроение стало подниматься, тепло медленно разливалось по телу, рождало фантазии и желание близости. Захмелев и умаявшись после дороги мы рано легли спать, ведь рейсовый автобус ходил только 2 раза в день... рано утром и вечером. Но сон не шел. Мы лежали на своих кроватях и тихо переговаривались. Затем разговор зашел о женщинах и Леша попросил, чтобы я пришел к нему в кровать. Я перелег и положил голову на его руку. Было занятно от мысли, что мы одни находились в маленькой комнате на краю какой-то деревушки у черт на куличиках. За разговором я отчетливо слышал прерывистое Лешино дыхание, чувствовал, как сильно стучит его сердце. Я решил поиграть с ним в кошки-мышки.
     Я лежал рядом с ним, не предпринимая никаких попыток сблизиться. Вино сыграло свою роковую роль... за разговорами я не заметил, как он положил мою руку себе на член. Видимо "точка кипения" была уже близка. Он повернулся ко мне и чмокнул в губы, потом засопел и полез обниматься. Я был на седьмом небе от радости и с трудом узнавал своего друга. Обычно любовная инициатива исходила от меня, а он являлся лишь ее побудителем и умелым искусителем. Не в силах терпеть почти всегда "клевал на эту любовную удочку". Меня всегда осторожного и последовательного в действиях парня мой любовник легко "разводил" именно виртуозным искусительством, словами и мягким, пластилиновым характером. Ну что тут поделать, любовь зла...Ох, сколько девок он соблазнил своими речами, я не знаю.
     Я почувствовал его восставшую плоть. Тогда я полностью его раздел и стал дрочить и целовать его член. Потом он раздел меня и мы легли валетом. Я целовал и дрочил его пенис, а он мой. Потом он сел мне на грудь и его волевой "жезл любви" оказался у меня прямо перед носом, я сосал его головку, пенис. Потом я поставил его на четвереньки головой вниз и стал массировать двумя пальцами его простату, надавливая на дырочку ануса. Дрочил ему сидя, лежа, стоя, придумывали новые позы. Леша стонал и сопел от удовольствия, подмахивал попкой, теребил яички и стимулировал мой конец. Потом я попросил его встать, а сам опустился на колени и сосал у него, пока чуть не захлебнулся внезапно выстрелившей мне в рот горячей спермой. Он кончал и кончал, а я все глотал и глотал его соленый нектар. Сперма застилала мне глаза, была на щеках, губах, руках, простыне. Что может быть лучше ощущения физической близости с любимым человеком... видеть, слышать, пробовать его соки, вместе кончать и трепетать от свалившегося счастья.
     За стеной в любовной истоме кончали и кричали мужики и девки, а у нас был свой любовный вечер флирта, который удался на славу! Кончив по несколько раз, мы уснули уставшие и довольные.
     Утром нас разбудила горничная. Быстро одевшись, и окинув взглядом место наших ночных забав, вышли и направились к остановке, сели в автобус и поехали к бабушке.
     Деревенская жизнь не отличалась разнообразием... утром кормили скотину, стреляли из ружья по воронам, ходили на рыбалку, на лыжах. Каникулы пролетели быстро и мы, хорошо отдохнув, вернулись домой.
     Через пару недель я позвонил Леше. Он неохотно ответил на мой звонок и, сказавшись больным, не пришел на встречу. Позже я узнал, что этот вечер он проводил с Ольгой со своей новой пассией, с которой я их познакомил до каникул. Очаровательная, стройная, общительная девушка быстро заполнила все сознание молодого героя-любовника. Леша постепенно стал избегать встреч со мною, предпочитая проводить все свободное время в обществе Ольги. Это сильно раздражало меня, понятно, что я уже привык к глазам, губам моего друга и сильно привязался к нему. Я в слезах смотрел на молчавший телефон и старательно отгонял от себя дурные мысли. Потом не выдерживал и звонил, он дерзил, выкручивался, придумывал разные причины, чтобы отвязаться от меня. Я просил объяснить причину таких перемен. Но он отмалчивался, а через некоторое время сухо сообщил, что ему надоело мое повышенное внимание и опека. Он хочет свободы и не желает отчитываться, с кем и когда будет проводить вечер. Он не желал упускать возможность трахнуть понравившуюся девушку, и не допускал мысли, что может быть как то по другому. Я был потрясен и ошарашен таким поворотом дела. Наша дружба таяла буквально на глазах... боль, отчаяние, страх перед грядущим одиночеством сковывали и парализовали сознание. Предательство - это боль и души незаживающий ожог. Предательство интересов, дружбы, любви, всего светлого, что связывало нас...
     Мы научились быть стрессоустойчивыми. Стали устойчивы к чужой беде, чужому несчастью, проблемам, стали безразличны к чужой боли, но не к своей. Свою боль заглушить трудно, она лечится только временем. Мы поговорили и решили прекратить отношения. После разрыва я потерял всякий интерес к его судьбе, с той поры он просто перестал для меня существовать.
     Иногда он звонил, и как будто ничего не случилось, звал в гости, на дачу, на свадьбу свидетелем. Жаловался на не сладкую судьбу, на то, что Ольга два раза не могла родить. Он искал сочувствия и понимания у того, с кем так безжалостно обошелся, разбил и раскромсал мое сердце, надолго выбив из привычной жизненной колеи. Я был для него трамваем, на котором он доехал до следующей остановки и вышел. А трамваем его желаний стала Ольга, которую он любил. Больше всего меня поражало его умение выкручиваться из нелепых ситуаций. В зависимости от случая он привирал, льстил, ластился, показывая значимость человека. Расставшись с девушкой, он расписывал в деталях постельные "подвиги". Для него это было нормой поведения.

     ***

     Прошло несколько лет. Однажды знакомые мне сообщили, что Леша с Олей попали в автомобильную аварию. Оля погибла, он выжил, но лишился зрения и стал инвалидом. Бывшие приятели отвернулись от него, стали редко навещать, оставив наедине с бедой. За Лешей присматривают мама и брат. Он редко выходит из дома, говорят, что собирает выключатели на продажу, увлекся стихами. Я пару раз заходил к нему. Зрелище не из приятных. Сломленный, безвольный человек, волею судьбы принявший удар. Узнав, что пришел я, Леша обнял меня и расплакался. Я жалел его, он плакал как ребенок и искал сочувствия, понимания и дружеского тепла, которого он лишил меня, безжалостно дав отставку ...
     Проходит все, и нет к нему возврата. В нашей памяти остаются воспоминания об утраченных иллюзиях и надежда, что все обязательно изменится к лучшему. Мы лелеем в душе светлые воспоминания о прошлом, бережем их, словно потускневший от времени медальон нашего счастья...

     Обсудить рассказ можно с автором... gaivota32@mail.ru