День предшествующий
     Первые звезды проявились в сгущающихся сумерках. Но для собравшихся в этот вечер в доме мистера Винсента, на празднование окончания школы его дочерью Джойс, это обстоятельство не имело ровным счетом никакого значения. Ночь впереди длинная, спиртных напитков, теперь разрешенных для вчерашних учащихся, вполне достаточно, места в саду сколько угодно. Самое веселье сейчас царило у бассейна, где молодые люди танцевали под ритмичную быструю музыку или сидели парами за уютными столиками.
      Двое мальчишек - брат Джойс Шерман и его закадычный друг Фили - лежали на траве в кустах неподалеку от места основных событий. В руках они держали оптические приборы, Фили - морской бинокль, а Шерман большую подзорную трубу, и в строжайшей конспирации наблюдали за весельем.
      - Слушай, Шерман, - удивился Фили, - а чего мы сюда забрались? Сидели бы вместе со всеми, доедали бы торт.
      - Дурак ты, романтики не понимаешь! - огрызнулся Шерман. - Там учителя, родители... Ну их! Здесь наведешь трубу на раздвинутые ножки и любуйся сколько влезет!
      Слова не расходились у него с делом и Шерман, лежа на брюхе, не отрывал подзорную трубу от глаза, ловя объективом стройные загорелые ножки сидящих за столиками молодых девушек. Был он необычайно толстым, низеньким, с комичным пластичным лицом, носил круглые очки с толстыми линзами и отличался скверным характером. Он неизменно стремился быть лидером, но не всегда у него это получалось.
      Его лучший друг Фили был полной противоположностью Шерману, как внешне, так и по характеру - поэтому они и являлись друзьями не-разлей-вода. Фили, в отличие от остальных одноклассников, терпеливо сносил выходки Шермана, не упуская, впрочем, случая в свою очередь поддеть его. Фили был высоким, черноволосым, с красивыми крупными чертами лица, спортивного вида юношей. Правда, он постоянно сутулился, отчего выглядел не очень уверенным в себе.
      - Вон мой отец с твоим о чем-то разговаривает, - отметил Фили с безразличием в голосе. - Сейчас, наверное, опять пойдут в карты резаться.
      - Не туда смотришь, болван! Гляди-ка, как этот Тэд лапает мою дуру-сестру за сиськи - пропищал своим тонким голоском Шерман.
     
      - Сигару, Дик? - предложил мистер Винсент, хозяин дома. - Настоящая кубинская сигара, а?
      - Нет, нет, Роберт. Я бросил. Уж месяц как бросил - надо держать себя в форме. Годы. - Мистер Филмор хлопнул себя рукой по начинающему расти животику.
      Он был высок, строен для своих сорока пяти лет, с красивым ухоженным лицом, солидными каштановыми усами и серебряными на висках, буйными курчавыми волосами. Безукоризненного покроя дорогой строгий костюм, тщательно подобранный под цвет костюма галстук, золотой перстень с бриллиантом на среднем пальце левой руки - все в нем соответствовало высокому положению, которое он занимал в обществе.
      - Как время бежит, однако, - вздохнул Мистер Филмор. - Давно ли твоя Джойс вот такой бегала, - он показал ладонью где-то на уровне пояса, - а уже закончила школу! Веселятся....
      - Время им сегодня веселиться, - поддакнул хозяин дома и закурил свою хваленую сигару. С наслаждением выпустил струйку дыма. - Я ощущаю себя даже как бы лишним сейчас... Пусть веселятся, пойдем сыграем в бридж, все уже готово. Нас, наверно, заждались.
      - Да, не стоит смотреть в нашем возрасте на этих стройных соблазнительных фурий, - оторвался мистер Филмор от созерцания весело танцующих молодых людей (главным образом, естественно, он рассматривал танцующих девушек на которых, по причине прекрасной погоды было не шибко много одежды).
      Мистер Филмор лукавил: на возраст в отношениях с женщинами он пока не жаловался. Но ему скучно было стоять на ярко освещенной разноцветными мельтешащими огнями площадке, оглушаемым заводной музыкой. Он чувствовал себя здесь как епископ, который в полном облачении, попал в стриптиз-клуб.
      - Пойдем, - сказал он своему старому соседу. - Только не допоздна, как в прошлый раз. Завтра мне лететь в Вашингтон, и у меня еще много дел по дому.
      - Ты говоришь о своей новой экономке? - блеснули глаза у мистера Винсента. - Видел, видел сегодня утром - ягодка в соку, мне бы такую экономку, да жена...
      Мистер Винсент был черноволосый, маленький, полный человек с ранней лысиной и масляными глазами. Обычно он ходил в пестрой, распахнутой на пузе рубахе и свободных брюках, но сегодня по случаю торжественного вечера в своем доме вынужден был вырядиться в парадный костюм. Но он давно уже снял пиджак, узел галстука сейчас был ослаблен, а пуговичка на рубашке расстегнута, что придавало ему домашний, радушный вид. Да мистер Винсент и сам по себе был воплощением радушия - пока дело не касалось его финансов.
      - Я никогда не нарушаю свои принципы. - Мистер Филмор взял со стола бокал с коктейлем и отпил. - Хороший коктейль. А один из моих основных принципов - не иметь интимных дел со своими служащими. Кстати, а где Фили? - Он стал осматривать танцующих и сидящих за столиками людей.
      - Бегает, наверно, где-нибудь с моим Шерманом, - пожал плечами мистер Винсент и взял старого приятеля под локоть. - Пялятся, наверно, на подружек Джойс - вспомни каким сам был в его годы.... - Мистер Винсент расплылся в мечтательной улыбке, видно что-то вспомнив.
      - Да, - подтвердил мистер Филмор и сделал еще глоток.
      - Трудно, наверное, управляться одному с пятнадцатилетним сорванцом? - посочувствовал Винсент.
      - Да нет, - ответил Филмор. Они пошли в дом, где все было было подготовлено для традиционной вечерней игры, в тишине, без этой ослепляющей пляски разноцветных огней. - Фили - хороший мальчик, я горжусь им, - сказал он. - Хотя, наверное, мне следует уделять ему чуть больше внимания. Но встань сейчас Лилиан из могилы, она ни в чем не смогла бы упрекнуть меня.
      Они вошли в дом. Если бы веселящиеся в саду возле большого бассейна молодые люди обратили на это внимание, они, может быть, и вздохнули с облегчением. Но вечер переходил уже в ту фазу, когда такие пустяки, как присутствие родителей и учителей уже перестают сковывать все возрастающее веселье.
     
      Огромное фарфоровое блюдо с остатками праздничного торта горделиво возвышалось на большом столе. На торте бережно сохранили надпись "Поздравляем с окончанием школы!".
      Настроение у недавних школьников, само собой, было примерно где-то на высоте птичьего полета. Вчерашние трудности позади, завтрашние - только завтра. Веселись и не думай ни о чем!
      Джойс и не собиралась ни о чем думать, кроме как о стискивающих ее руках и тянущихся к ней губах обнимающего ее страстно и нетерпеливо Тэда. Они стояли на краю бассейна, в прозрачной зеленоватой воде которого, отражались яркие тропические звезды и блики светомузыки. Глаза застилала пьянящая розоватая пелена и их пришлось закрыть - чтобы не видеть никого и представлять, что они лишь вдвоем в сладкой сказочной стране. Руки их жадно ощущали через ткань одежды жаркие молодые тела друг друга, дыхание слилось в унисон - о чем еще сейчас думать?
      В пламенном порыве слиться воедино молодые люди пошатнулись, не удержали шаткого равновесия и, смеясь, плюхнулись в воду. Фонтан брызг, вызванный их совместным падением, привлек взгляды отдыхающих гостей - казалось в бассейне резвиться сказочный левиафан.
      Тэд выбрался из бассейна, встряхнулся, разбрызгивая капли воды, как лохматый пес, и подал руку своей девушке. Джойс подплыла к поребрику - счастливая, довольная, радостно смеющаяся, и выпрямилась в воде во весь рост.
      Мокрые светлые волосы прилипли к голове, обрамляя прелестное личико и подчеркивая молодость и чистоту. Белое праздничное платье облепило стройное плотное тело, мокрая ткань стала прозрачной и грудь девушки отчетливо выделялась - лифчика она не носила. Взгляды почти всех молодых парней оказались прикованными к двум небольшим, багровым, как гвоздики, бутонам ее сосков, прожигающим, казалось, прозрачный материал воздушного платья.
      Джойс вылезла из воды и вновь впилась долгим страстным поцелуями в горячие губы ее Тэда. Весь окружающий мир вновь перестал для них существовать.
      Но это только для них - присутствующие, любуясь зрелищем влюбленной пары, не забывали о изысканных сладостях и фруктах, о разрешенных теперь официально, и таких вкусных, пьянящих коктейлях в их взрослых уже руках, отпускали остроты и втайне завидовали.
      Идиллию эту прервал строгий голос их учительницы. Теперь, славу богу, бывшей их учительницы!
      - Вы не могли бы заняться этим в другом месте? - строго спросила она.
      Нет, учительница ничего не имела против чистых юношеских поцелуев. Но она отнюдь не жаждала быть окруженной, последовавшими примеру Джойс и Тэда парами.
      Джойс вернулась в реальный мир и уставилась взглядом в симпатичную женщину, что-то сказавшую ей. Потом смысл слов дошел до девушки и она чуть устыдилась охватившего ее страстного порыва. Конечно же учительница права, хотя...
      - Но это мой дом, мисс Фиппс, - сказала Джойс по многолетней привычке пререкаться с учителями. - Мой дом! - упрямо повторила она.
      Тэд тянул ее прочь отсюда, чтобы заняться по совету учительницы тем же самым, но в другом, более укромном месте.
      Мисс Фиппс с видом человека, выполнившего свой нелегкий долг, вернулась к собеседнику - инструктору Шермана и Фили по теннису.
     
      - Ну, эта мисс Фиппс... - разочарованно протянул Шерман. Толстяк почти не дыша наблюдал за увлекательной сценой у бассейна. - Зачем она влезла в самый неподходящий момент?!
      - Точно, - согласился Фили и оторвался от бинокля, в который разглядывал стройные ножки сидящих за столиками девушек. - А твоя Джойс чертовски сексуальна! - объявил он приятелю.
      - Она выглядела гораздо лучше, пока волосы не покрасила, - ответил Шерман, и поерзал толстым пузом по земле, устраиваясь поудобней.
      - Все равно она очень сексуальна.
      - А по моему, она уродка! - Шерман сел и поправил круглые очки, за которые его постоянно дразнили в школе. Маленький, толстый, черноволосый он отличался от своего отца, мистера Винсента, только по-детски наивным выражением лица и отсутствием лысины. - Эх, если бы не мисс Фиппс, - расстроенно стукнул он пухлой ладошкой по коленке. - Ну и что, что она самая сексуальная учительница в школе?
      - Зато и самая строгая, - добавил Фили.
      - Да, но Джойс-то теперь закончила школу, - вздохнул толстяк, догадываясь, что ему-то еще неоднократно придется испытать строгость мисс Фиппс на собственной шкуре. - Идея! - вдруг писклявым своим голоском воскликнул он и вскочил. - Бежим! Скорее!
      - Куда? - удивился Фили. Он вновь приставил бинокль к глазам и не хотел отрываться от открывшегося ему зрелища красивых ног.
      - Джойс сейчас будет переодеваться! - воскликнул Шерман и, схватив друга за руку, уверенно потащил его через погруженные в непроглядную тьму дебри сада.
      - Тогда нам не туда надо! - заметил Фили.
      - Ты думаешь, я не знаю собственного сада, да? - как можно более ироничнее пропищал сын хозяина дома.
      Они пробирались сквозь густые кусты, между высокими деревьями. Фили совсем перестал ориентироваться где они находятся - музыка доносилась откуда-то очень издалека. Вдруг он наткнулся с разгона на остановившегося внезапно друга.
      - Ты чего? - удивился Фили.
      - Тише! - зашипел толстяк и за руку заставил Фили присесть на корточки.
      Фили расслышал впереди какие-то негромкие голоса, Шерман уже осторожно пробирался туда.
      Фили подкрался к Шерману и услышал тонкий девичий голос, произнесший со сладким придыханием:
      - Не делай этого!
      - Почему? - раздался в ответ грубоватый юношеский голос.
      Разобрать, что происходит в густых кустах друзья не могли в сгустившихся сумерках, но слышно было отлично. Они переглянулись и тихонько хихикнули.
      - Потому что! - безапелляционно заявил девичий голос.
      - Почему - потому что? - настаивал на ответе парень.
      - Просто я не хочу, чтобы ты меня здесь трогал.
      - Почему?
      - Потому, что я так сказала.
      - А можно я просто руку положу? Я ничего не буду делать.
      - Честно?
      - Клянусь.
      - Ну, хорошо...
      Друзья услышали девичье хихиканье и звуки поцелуев. И вдруг раздался возмущенный возглас девушки:
      - Ты же сказал, что ничего не будешь делать! Ты же обещал, что только руку положишь!
      - Я обманул, - хладнокровно признался парень.
      - Ну, не делай этого!
      - Почему?
      - Потому что.
      - Почему - потому что?
      - Потому что я не хочу.
      - Я обещаю: не буду больше ничего делать.
      - Хорошо, в последний раз: не делай этого.
      - Что не делать?
      - Ты знаешь прекрасно что.
      - Нет, не знаю.
      - Ну перестань это делать.
      Друзьям надоело подслушивать. Они переглянулись и Фили кивнул. Шерман поправил свои очки, осторожно встал и вдруг кашлянул в кулак - громко и сердито, совершенно несвойственным ему басом. И, грузно топая, направился к кустам.
      Оттуда выскочили одноклассники Джойс в растрепанных одеждах и сломя голову бросились сквозь заросли кустарника в противоположную сторону.
      Фили и Шерман громко расхохотались и в восторге хлопнули друг друга по рукам.
      В конце концов они добрались до двухэтажного дома Шермана и подкрались к высоко расположенному окну комнаты Джойс. Из окна лился теплый, ровный свет. Друзья, готовясь к задуманной шпионской акции, аккуратно сложили свою оптитку у стены дома, чтобы не мешала.
      - Давай, давай, становись! - Шерман уверенным движением взял друга за плечи и поставил в партер, словно их инструктор на тренировке по борьбе.
      - Да почему ты первый?! - возмутился Фили.
      - Как почему? - удивился толстяк. - Это моя сестра - должен же я проверить - вдруг ее там даже нет! И в случае чего, я совру, что за ней пришел...
      Фили смирился. Даже не сняв кроссовки, Шерман забрался на спину стоящего на четвереньках приятеля и еле-еле дотянулся до подоконника.
      - Ну что там? - нетерпеливо спросил снизу Фили.
      - О... - только и смог произнести восхищенный Шерман. - Да...
      - Да что там? - чуть не крикнул Фили.
      Ему было тяжело держать на спине своего отнюдь не веса пера друга, к тому же мучило невыносимое любопытство. Перед глазами вставали эротические картины - одна заманчивее другой...
      - Джойс... Она... - Шерман не мог отвести взгляда от сестры.
      Она стояла посреди ярко освещенной комнаты перед своим Тэдом и, не отрывая от него влюбленного взгляда, медленно снимала мокрое, прилипшее к тугому соблазнительно восхитительному, совсем не в отца по комплекции, загорелому телу, белое праздничное платье.
      - Что Джойс?! - Мелкие камешки впились в ладони и колени Фили. Но боли он почти не ощущал - все мысли заслонило страстное желание приникнуть на мгновение к окну и увидеть...
      - Она... - задыхаясь от переживаемых чувств, прошептал Шерман, - она раздевается...
      Фили не выдержал и вскочил на ноги, совершенно забыв, что толстяк едва держится за ненадежный подоконник, явно не рассчитанный на его вес. Шерман грузно плюхнулся на траву и застонал, потирая ушибленные ягодицы. Но Фили некогда было заниматься страданиями приятеля, он торопливо установил его на карачки и, скинув легкие сандалии (все-таки подумал о чистой рубашке Шермана - не то, что тот!), заглянул в притягивающее его к себе заветное окно.
      Действительность превзошла все его самые смелые ожидания. Розовые, почти просвечивающие трусики с игривой надписью в самом низу, где сходятся эти великолепные точеные ноги, и маленький пупок в центре плоского живота буквально ослепили его. Фили пошатнулся, чуть не свалившись со своего ненадежного постамента, и схватился за трубу, столь удачно проходящую прямо над окном.
      Джойс стянула, наконец, с головы, опостылевшее мокрое платье и шагнула навстречу дрожащему то ли от купания в бассейне, то ли от страсти Тэду, который тоже успел снять промокшую рубашку. Они были настолько поглощены друг другом, что ни малейшего внимания не обратили на странную возню за закрытым окном.
      - Ну что там? - донесся до Фили тонкий голосок Шермана. - Здорово, а?
      - Надо же... - только и смог произнести Фили, широко распахнутыми глазами пожирая открывшуюся ему сцену: Тэд подошел к Джойс и стал стягивать с нее последний предмет ее абсолютно лишней сейчас одежды. Она обняла его двумя руками и нетерпеливо своими губами искала губы возлюбленного.
      Если кто-нибудь исхитрился бы в этот момент сфотографировать лицо Фили, то потом, при разглядывании такой фотографии, тот долго смущался бы и сердился на самого себя: чуть не вывалившиеся из орбит жадные сверкающие глаза и широко раскрытый от восхищения рот - на редкость идиотский и глупый вид!
      - Это еще что такое?! - вдруг донесся до поглощенного удивительным зрелищем Фили строгий голос мисс Фиппс. - Шерман! Фили!!!
      Мисс Фиппс стояла на присыпанной мелко битым кирпичом дорожке в позе добросовестного полицейского, поймавшего вора на месте преступления.
      Шерман вскочил мгновенно, сразу забыв о друге, очки слетели с него от неловкого движения. Он нагнулся поспешно за ними, в голове звенела единственная мысль: бежать, бежать куда угодно, лишь бы не ощущать на себе строгих, как сам закон, глаз мисс Фиппс.
      Пальцы Фили судорожно сжали чуть теплый металл трубы, он повернул голову в сторону столь не во время появившейся учительницы (эх, был бы кто другой на ее месте - это еще полбеды!). Краем сознания Фили отметил звук поспешно удаляющихся прочь шагов Шермана.
      - Что? - спросил Фили, он чувствовал, что надо хоть что-то сказать. - А, здравствуйте, мисс Фиппс.
      Висеть на трубе, на фоне ярко освещенного окна было крайне неудобно, но спрыгнуть на землю, чтобы стоять и уворачиваться от взгляда мисс Фиппс Фили хотел еще меньше. Хорошо, что хоть Джойс всецело поглощена поцелуями Тэда и не подходит к окну со своими обнаженными прелестными бугорками груди...
      - Что ты тут делаешь? - ледяным голосом спросила учительница.
      "Ну и вопросик, - пронеслось в голове Фили, - ничего глупее она придумать не могла?"
      - Я? - тупо переспросил он, не разжимая пальцев. - Зарядкой занимаюсь.
      Он начал подтягиваться на трубе. Будь сейчас на его месте Шерман, то либо труба оборвалась под его весом, либо он болтался бы на трубе как большущая перезрелая груша.
      - И раз.. и два... и три... - в такт его движениям начала иронически отсчитывать мисс Фиппс. - Хватит, Фили, слезай!
      Фили обреченно спрыгнул, повалился на землю и тут же встал на коленки, руками опершись о землю.
      - Ну как? - спросила учительница. - С тобой все в порядке? - Она оглянулась и заметила стоящую неподалеку изящную белую садовую скамеечку.
      - Да, все нормально, - кивнул Фили не вставая.
      Мисс Фиппс уселась на скамейку и совершенно случайно взгляд Фили уперся в ее стройные красивые ноги. Юбка ее фиолетового костюма едва доходила учительнице до колен и Фили, даже собрав всю свою волю в кулак, не смог бы отвести взгляда от чуть раздвинутых в стороны ног... Что он не видел в темноте надвигающейся ночи, то дорисовывало его воспаленное за вечер воображение.
      - Фили, ты подглядываешь за девочками в душе? - неожиданно спросила учительница.
      - Нет, нет, - отрицательно замотал головой Фили. - Я сейчас только подтягивался!
      Мисс Фиппс была хорошим педагогом, несмотря на свой молодой еще возраст и очень симпатичную для учительницы внешность. Ее высоко ценили в школе. И она прекрасно знала, сколько такта и терпения требуется для общения с пятнадцатилетними воспитанниками - будь то мальчики, либо девочки. Любви все возрасты покорны.
      - Я знаю, Фили, - мягко начала мисс Фиппс воспитательную беседу, - это нормально для мальчика твоего возраста интересоваться девушками...
      - Да, мэм, - послушно сказал Фили, всем своим видом показывая, что воспринимает все сказанное ею, как слово Божье. Но взгляда отвести от заманчивой дали между ее ног все равно не мог.
      Она перехватила наконец его жадный взгляд, но не стала устраивать сцен и сдвигать стыдливо ноги, лишь усмехнулась едва заметно.
      - Фили, но ты должен найти себе какую-нибудь девушку более подходящего тебе возраста.
      - Да, мэм.
      Она встала и расправила ткань юбки. В неверном лунном свете и далеких отсветах светомузыки она показалась Фили воплощением всех женских прелестей в мире. Он встряхнул головой, чтобы прогнать нахлынувшее наваждение.
      - Пойдем, - сказала приглашающе мисс Фиппс, - найдем какую-нибудь девушку, с которой ты сможешь потанцевать.
      Фили выпрямился и направился в противоположную сторону, чтобы остаться наконец одному и попробовать разобраться со всем тем, что с ним сейчас происходит.
      - Фили! - требовательно окликнула его мисс Фиппс.
      Фили послушно повернулся в ее сторону. Она сделала мягкий, но не терпящий пререканий жест, приглашающий его следовать за ней. Фили вздохнул тяжко и последовал за учительницей, словно приговоренный к публичной порке плетями.
      Он шел за мисс Фиппс по аккуратной садовой дорожке на предельно возможном по его мнению отдалении. Он хотел избежать сомнительного удовольствия прослушать ее воспитательную речь на темы морали, если вдруг у нее возникнет подобное желание. К тому же ему приятно было смотреть на ее тугие ягодицы, плавно двигающиеся при ходьбе под тугой материей фиолетового костюма.
      Они вышли к бассейну, веселье было в самом разгаре. Ритмичная музыка против воли звала пуститься в пляс, на Фили вновь нахлынуло ощущение праздника. Чужого праздника.
      Мисс Фиппс взяла его за руку и внимательно рассматривала окружающих людей, выискивая, наверное, ему подходящую партнершу. Фили представил, что его сейчас заставят танцевать с какой-нибудь глупой и болтливой сверстницей с плоской грудью и тощими ногами и ему стало тоскливо.
      "А Шерман тоже хорош, - негодующе подумал Фили. - Бросил меня одного, трусливо оставив выслушивать ее нотации. А рука у нее такая тонкая и теплая..."
      Фили скосил глаза на учительницу. Верхняя пуговка ее белой с вышивкой рубашки под фиолетовым пиджачком расстегнулась, он увидел тонкую бретельку бюстгальтера и смуглую плоть ее груди. Взгляд скользнул по такой соблазнительной ложбинке, мысленно Фили представлял, что же там дальше - причем воображение его расползалось сразу в обе стороны от ложбинки: и на правую грудь, и на левую, затем сходилось и стремительно сбегало вниз к животу и....
      Фили закрыл глаза.
      - Фили! - услышал он вдруг голос отца. - Где тебя носит? Лестер тебя по всей округе разыскивает. Нам пора домой!
      Фили вздохнул с облегчением.
      - Вы так рано покидаете нас? - удивилась мисс Фиппс и посмотрела на покрасневшего Фили.
      Он чувствовал себя в этот момент будто осужденный к смертной казни, которому объявили об амнистии.
      - Да, - сказал мистер Филмор. - Мне завтра улетать в важную командировку, и хотелось бы выспаться.
      Мистер Филмор был не в лучшем расположении духа - игра сегодня не сложилась (да и не могла - в такой-то шумливо-веселой атмосфере!), а чужой праздник начал утомлять его. К тому же он жил предвкушением поездки в Вашингтон, где его, кроме обычных дел и забот, ожидали волшебные ночи с полногрудой блондинкой Нэлли, с которой он познакомился на одном из приемов в свою прошлую поездку...
      - А почему бы вам не разрешить Фили еще поразвлекаться? - Не оставляла своих попыток провести воспитательную работу на положительном примере мисс Фиппс. - Такой вечер сегодня чудесный. К тому же у него ведь начались каникулы!
      - Наверное, вы правы, мисс...
      - Мисс Фиппс.
      - Да, мисс Фиппс, но время уже позднее, а свой велосипед он оставил дома. - Отец Фили положил руку ему на плечо и пригладил свои пышные усы. - А-а, вот и Лестер! До свидания, мисс Фиппс.
      - До свидания, мэм! - Весело сверкнув глазами, в последний раз окинул учительницу с ног до головы оценивающе-любующимся взглядом Фили.
      - Что ж... - вздохнула мисс Фиппс. - Тогда до свидания, мистер Филмор. Спокойной ночи, Фили! И как следует подумай о моих словах!
      Мистер Филмор, по прежнему держа руку на плече мальчика, направился вместе с сыном к своему шоферу, остановившегося у края ярко освещенной площадки.
      Лестер в своем неизменном черном костюме и накрахмаленной рубашке, с дурашливым белым цветком в петлице и с туго затянутом на шее узком немодном галстуке, в черной фуражке с огромным козырьком, со своими мефистофилевскими усиками, которые кроме усмешки не могли вызвать никаких других эмоций, казался совершенно неуместным на этом празднике молодости.
      Шофер одарил Фили сердитым взглядом (мол, заставил, паршивец, носиться по всему саду солидного взрослого человека!) и пошел к машине, припаркованной на заднем дворе. Кадиллак мистера Филмора резко выделялся среди машин, во множестве теснившихся на не предназначенной для подобного скопления автомобилей стоянке у дома мистера Винсента.
      Лестер подобострастно открыл дверцу черного Кадиллака, подождал пока хозяин и Фили усядутся и, насвистывая популярную некогда песенку "Где ты, где ты, моя Миленда...", прошел к кабине водителя.
      У старенького спортивного Седана, черно-багряного в свете луны, обнималась влюбленная пара, ни на кого не желая обращать внимания. Залезая в машину Фили остановил на целующихся друзьях Джойс долгий внимательно-задумчивый взгляд и отец заметил это.
      - У тебя какие-то проблемы, сынок? - спросил мистер Филмор, когда Кадиллак тронулся с места.
      - Нет, папа, никаких проблем! - ответил Фили, уставившись в окно.
      Машина медленно выехала за ворота, вывернула на шоссе и помчалась к их дому. Ехать было недалеко - минут пять-семь по тихим уютным улицам маленького южного американского городка, усаженного буйной зеленью. Вполне можно было прогуляться пешком в этот удивительный летний вечер под бархатно-черным небом, усеянным пронзительными блестками звезд. Но не пристало мистеру Филмору разгуливать пешком по улицам родного города - для прогулок существует огромный ухоженный сад, и поэтому шофер вынужден был маяться весь вечер в одиночестве у машины, дожидаясь своего хозяина.
      - Фили, - с некоторой напряженностью в голосе сказал мистер Филмор, - я давно хотел поговорить с тобой как мужчина с мужчиной... Ты уже взрослый и...
      Фили повернулся к отцу, бросив многозначительный взгляд на Лестера, которого он сильно недолюбливал. В зеркальце заднего обзора Фили увидел неприятно ухмыляющуюся физиономию шофера.
      - Давай не сегодня, папа, - попросил Фили.
      Он ужасно не хотел, чтобы отец читал ему проповедь (а что он сейчас еще может сказать?) при Лестере. К тому же, счастливо избегнув нотаций мисс Фиппс, Фили отнюдь не хотелось нарваться на объяснения по тому же, по всей видимости, поводу с родным отцом.
      "Ушел от Сциллы, - подумал Фили,. - чтобы попасть к... этой, как ее... Впрочем неважно..."
      - Ну хорошо! - Хлопнул себя по коленке мистер Филмор. - Время терпит. Поговорим после моего возвращения.
      - Пап, а тебе обязательно улетать? - спросил Фили.
      - Да, Фили. - Мистер Филмор вздохнул. - Я превосходно помню, что мы собирались с тобой в Канаду ловить рыбу... И мы обязательно это сделаем.... Как только вернусь. Хорошо? Я ведь всего на неделю уезжаю, а потом - сразу на озера. Идет?
      - Идет, - радостно согласился Фили.
      Он любил своего отца и ему нравилось уезжать вдвоем с ним в Канаду, где у них был небольшой, но очень уютный домик, на берегу удивительно красивого и девственно-дикого маленького озера, где водились во-от такие форели.
      - Ты уже большой мальчик, Фили, - сказал мистер Филмор, когда они въезжали в ворота своего парка. - Я надеюсь ты будешь достойно вести себя во время моего отсутствия.
      - Да, папа, - послушно ответил Фили.
      - Дам тебе только один совет, - мистер Филмор потрепал Фили по волосам. - Не делай ничего такого, что бы я не стал делать.
     
      Черный длинный Кадиллак медленно подъехал к парадному входу огромного особняка мистера Филмора. Лестер вышел, обошел машину и открыл дверцу.
      - Я вам сегодня еще нужен, мистер Филмор? - услужливо обратился шофер к хозяину.
      - Нет, Лестер. Загони машину и отдыхай, - сказал устало Филмор и вместе с Фили прошел в дом.
      Услышав, что приехал хозяин в холл вышла новая экономка, которая устроилась к ним лишь в начале этой недели вместо совсем состарившейся и удалившейся на заслуженный отдых миссис Тенн.
      - Вы будете ужинать, мистер Филмор? - вежливо спросила новая экономка.
      Мистер Филмор и Фили повернулись в ее сторону. Она стояла посредине лестницы, ведущей на второй этаж дома, в одном рабочем светлом халате и тапочках, но на обеих запястьях кокетливо красовались огромные браслеты из черного агата, чудесным образом гармонирующие с ее иссиня-черными до плеч густыми волосами, бездонными синими глазами и изящно очерченными алыми губами. Халат из голубой материи едва доходил до ее колен, и не скрывал, а напротив - подчеркивал всю прелесть ее плотной, стройной, такой восхитительно-возбуждающей фигуры.
      Филмор-старший сглотнул набежавшую слюну, с трудом подавляя в себе желание броситься в бездонную пропасть ее глаз, забыв обо всем на свете, словно околдованный злыми чарами. "Мясо, - с восхищением подумал он. - Настоящее мясо - молодое, свежее, и необычайно вкусное для стареющего волка вроде меня. Но принципы должны быть непоколебимы. А если исключения из правил и бывают - а над этим можно будет поразмышлять на досуге - то все равно сейчас не время. Уже завтра меня будет покрывать своими жаркими поцелуями такая желанная Нэлли. И все ж, Боб прав - ягодка в соку..."
      Фили ни о чем не думал, он просто смотрел и восторгался, зная, что эта прекрасная плоть, одним своим видом моментально вызвавшая у него бесполезную эрекцию, никогда не будет доступна для него, и на нее можно только смотреть, как на экспонат ежегодной выставки произведений изящных искусств.
      - Нет, спасибо, мисс... Меллоу, - наконец нашел в себе силы ответить мистер Филмор. - Мы сыты.
      - Я вам сегодня больше не нужна? - улыбнулась она, вызвав этой улыбкой дрожь у обоих Филморов.
      - Нет, спасибо, спокойной ночи, - ответил мистер Филмор и отправился в свои комнаты. - Спокойной ночи, Фили!
      - Спокойной ночи, папа! - не отрывая взгляда от новой экономки, сказал Фили.
      Его комната находилась на втором этаже, но проход по лестнице загораживала мисс Меллоу, уставившись на Фили насмешливыми черными глазами, обрамленными длинными густыми ресницами.
      Сколько раз проходил он по этой лестнице и никогда не возникало проблем, чтоб разминуться с кем-либо. Но перед Фили сейчас словно возникла непреодолимая преграда. Он собрал все свое мужество и двинулся наверх - не в обход же по черной лестнице идти, в конце концов!
      - Можно пройти? - с неудовольствием чувствуя что краснеет, пролепетал Фили.
      - Конечно, - обворожительно улыбнулась экономка, обдав Фили волнами восхитительного аромата духов.
      Фили прижался к стене, проходя мимо, экономка продолжала доброжелательно улыбаться ему. Неожиданно она скосила глаза на вздувшуюся ткань его брюк, там где молния ширинки. Фили смутился окончательно, оступился и взмахнул руками, пытаясь сохранить равновесие. Его рука неожиданно уперлась в упругую плоть ее груди.
      Он даже глаза закрыл от ужаса и нахлынувшего на него удовольствия. Она подхватила его за талию двумя руками, что вызвало в нем нервную и удивительно приятную дрожь.
      Фили наконец почувствовал, что крепко стоит на ногах, панически вырвался из рук молодой женщины и взлетел на несколько ступенек вверх.
      - Извините пожалуйста, я не хотел, - только и смог выдавить он из себя.
      - Да пожалуйста, - не переставая улыбаться, развела она руками.
      Фили бегом устремился в свою комнату.
      Закрыл дверь, и привалился к ней спиной, в тщетной попытке восстановить нормальное дыхание и успокоить бешено колотящееся сердце.
      Да что с ним происходит, черт побери?!
      Не включая света, он подошел к магнитофону и не глядя ткнул в клавишу воспроизведения. Динамики оглушили его пронзительным ревом гитар и глухим стуком барабанов.
      Нет, только не сейчас! Фили поспешно выключил любимую запись, вздохнул, дернул за шнурок - зажегся ночник с мягким успокаивающим светом. Фили долго смотрел на свои кассеты в неверном свете ночника, потом взял и сам не зная почему поставил запись Джо Вильямса. Ее кто-то когда-то ему подарил - тогда Фили послушал половину первой песни и больше к этой пленке не прикасался.
      Совершенно неожиданно звуки простенькой старомодной музыки показались ему приятными. Бархатный, хорошо поставленный голос певца проникновенно пел:
      "Ту вазу, где цветок ты сберегала нежный,
Ударом веера толкнула ты небрежно,
И трещина, едва заметная, на ней
Осталась... Но с тех пор прошло не много дней,
А вазе уж грозит нежданная беда!
Увял ее цветок; ушла ее вода...
Не тронь ее: она разбита."
      Фили подошел к кровати и бухнулся на нее в чем был. Над кроватью висели: фотоаппарат - давнее его увлечение, морская подзорная труба и плакат с изображением Нила Армстронга и двух его отважных спутников.
      Фили лежал, заложив руки за голову, в тусклом свете ночника, и думал: что же с ним происходит.
      Он знал: когда-нибудь у него обязательно будет Большая Любовь. Любовь с большой буквы. Он не знал когда и с кем, но точно знал, что когда-нибудь будет. Что будет семья и дети, ради которых стоит жить. Но это будет еще в очень нескором будущем. То, что мучает его сейчас, наверное, не имеет к любви никакого отношения. Это просто в нем, как впрочем и в Шермане, и в других его сверстниках, проснулось инстинктивное физиологическое влечение к противоположному полу, ничего общего с настоящей любовью не имеющего. Но невозможно же вздрагивать и сходить с ума от возбуждения при каждом взгляде на обтянутую материей тугую грудь, или стройные бедра, или загорелые ноги любой проходящей мимо девушки! Как избавиться от постоянного жжения в груди и в штанах?
      "Так сердца моего коснулась ты рукой -
Рукою нежной и любимой, -
И с той поры на нем, как от обиды злой,
Остался след неизгладимый.
Оно как прежде бьется и живет,
От всех его страданье скрыто,
Но рана глубока и каждый день растет...
Не тронь его: оно разбито."
      Душещипательные песни альбома, в которых говорилось о любви - счастливой и несчастной, о платонической и о сладострастной, как ни странно успокоили Фили. В конце концов, ему всего пятнадцать лет и в его жизни будет все. Обязательно будет. И счастливое предвкушение этого "всего" нелепым образом смешивалось со страхом, что вот он ничего не знает и не умеет в любви, и вдруг когда случится это он опозорится... Фили аж передернулся.
      "Я свыкся с этим сном, волнующим и странным,
В котором я люблю и знаю, что любим..."
      "Интересно, чем занята сейчас мисс Меллоу? - неожиданно подумал Фили. - А мисс Фиппс? А Шерман тоже хорош, черт бы его побрал. Больше руки ему не подам!" - с этой мыслью Фили заснул, так и не раздевшись.
      Ему приснилась их новая экономка в розоватом тумане танцующая необычный волнующий танец, навевающий мысли о восточной культуре. В танце она медленно снимала сперва браслеты, потом туфли, потом свой плотно облегающий фигуру халат, также в танце с нее слетел лифчик, потом трусики, потом все заволок пеленой розовый туман и Фили не успел как следует ее рассмотреть...
      "И облик женщины порой неуловим -
И тот же и не тот, он словно за туманом".
      День первый
      - Ты уже большой, Фили, - сказал мистер Филмор, - и не впервые остаешься без меня. Но теперь миссис Тенн больше не работает у нас, новая экономка еще не в курсе всех дел - придется тебе быть за хозяина. Лестер поможет.
      Они стояли в огромном зале аэропорта, мистеру Филмору уже пора было проходить на посадку. Он обнимал сына за плечо своей могучей сильной рукой.
      Рядом с ними стоял шофер, держа в обеих руках по здоровенному чемодану, да еще и дипломат хозяина под мышкой.
      - Не волнуйся, папа, все будет нормально, - ответил бесшабашно Фили.
      Мимо них прошла высокая стройная шатенка лет двадцати пяти, в обтягивающем фигуру сиреневом с отливом платье, с тяжелым желтым чемоданом из искусственной кожи в руке. Мистер Филмор невольно проводил ее восхищенным взглядом. Фили не отставал от отца - его женские фигурки интересовали отнюдь не меньше.
      - Жаль, Фили, что твоя мать умерла и не видит, какой ты стал... - сказал мистер Филмор и вздохнул. - Ну, ладно...
      В этот момент женщина в сиреневом платье, пройдя мимо них, остановилась, поставила свой чемодан на пол и склонилась над ним, выпятив в сторону Филморов туго обтянутый материей свой соблазнительного вида стан. Фили пропустил вскользь сознания слова отца, поглощенный мыслью, что как здорово было бы дотронуться рукой до этой, скрытой тканью, но такой аппетитной плоти (о чем в это мгновение подумал мистер Филмор автор скромно умолчит).
      - Слушай Лестера, Фили, - сказал отец. - И помоги разобраться с хозяйством мисс... а-а, мисс Меллоу. Покажи ей что в доме где, чтобы к моему возвращению она полностью была в курсе. Справишься?
      - Да, папа...
      Если бы отец сейчас предлагал бы ему все семь дней не пить-не есть, а лишь копать огромную яму, то все равно Фили ответил бы также - в этот момент обладательница сиреневого с отливом платья выпрямилась и Фили созерцал ее отменную фигуру в движении.
      Неизвестно, как долго Фили мог бы смотреть ей в след - зал был длинный и до цели женщине еще было далеко. Мистер Филмор заметил наконец, чем поглощен его сын и хотел что-то произнести, но за спиной его раздался глухой грохот. Отец и сын дружно развернулись.
      Дипломат выскользнул из под руки Лестера. Пытаясь его как-то поймать, шофер вскинул руки с чемоданами. Пальцы Лестера разжались, чтобы схватить дипломат. С глухим стуком бухнулись оземь чемоданы, повалившись на бок, следом за ними рухнул дипломат.
      Лестер виновато развел руками.
      "Опять," - уныло констатировал Фили, наблюдая как Лестер суетливо склонился над багажом.
      "Черт бы побрал старика, - зло пронеслось у Лестера, - зачем ему столько барахла на неделю?"
      "Я бы удивился, если бы этого не произошло," - отметил мистер Филмор и закричал:
      - Лестер, господь боже, да не бросай ты так мои вещи!
      - Прошу прощения, мистер Филмор, - сказал шофер, вставая. Он вновь зажал дипломат под мышкой.
      - Там же очень важные вещи, ты знаешь это? - Филмор взял у него свой дипломат.
      - Мне очень жаль, сэр. Извините.
      Мистер Филмор пожал плечами и сказал:
      - Времени осталось мало, Лестер. Иди, сдай мой багаж. Дипломат я возьму с собой, поработаю...
      Лестер послушно понес сдавать чемоданы.
      Мистер Филмор вспомнил, что хотел поговорить с сыном по поводу проходящих мимо женских фигурок. Но Фили уже всем своим видом воплощал само внимание и сыновью почтительность. Мистер Филмор вздохнул.
      - Ну, давай прощаться, сынок. - Он прижал Фили к груди. - Я скоро вернусь - не скучай. И не делай ничего такого, что я бы не стал делать!
      Показался Лестер без чемоданов.
      - Счастливого пути, папа! - сказал Фили.
      Мистер Филмор обнял сына рукой за плечи и быстро пошел на посадку, слегка помахивая дипломатом. Он старался не задерживать взгляда на проходящих мимо женщинах, так как знал, что Фили смотрит ему вслед и Филмору не хотелось давать сыну дурной пример для подражания.
      "Хотя почему - дурной, - подумал мистер Филмор. - Что естественно, то небезобразно. Мальчику скоро уже шестнадцать..."
      Лестер подошел к Фили и тоже уставился в спину покинувшего их на неделю строгого хозяина. Потом посмотрел на Фили и беспощадно улыбнулся. Фили почувствовал, что Лестер смотрит на него и повернулся к своему шоферу. Взгляды их встретились.
      Фили не хотелось смотреть в масляные глаза шофера и на его идиотские усы, торчащие как стрелки барометра в противоположные стороны, но Лестер сам отвел глаза.
      Фили еще раз посмотрел в сторону, куда ушел отец и направился вслед за Лестером к машине.
      Каникулы! Только и делай, что ничего не делай! На три месяца избавиться от нотаций мисс Фиппс, это конечно здорово! А уж чем заняться в эти дни он всегда придумает.
      Фили вышел из здания и пошел к стоянке автомобилей. Лестер стоял у Кадиллака и курил. Фили направился было в его сторону и вдруг заметил целующуюся неподалеку от стеклянных дверей молодую пару. Они были полностью поглощены своим интимным занятием и не обращали на окружающих ни малейшего внимания.
      Фили залюбовался ими, жутко завидуя - сам он еще не целовался ни с кем никогда. Отеческий поцелуй в щеку, естественно, не в счет. Фили мысленно перенесся на место этого широкоплечего верзилы, так бесцеремонно, не понимая какое счастье ему привалило, сжимающего в своих лапищах это хрупкое небесное создание. Она аж на цыпочки встала от восторга. Фили облизал губу.
      Прервал его мечтательное созерцание толстый носильщик, со стопкой коробок в руках - коробок было много, и они заслоняли часть обзора. Мужчина наткнулся на Фили, чуть не сбив его с ног. Верхние коробки слетели со стопки, носильщик вместо извинений грязно выругался: мол, стоят ту на дороге, всякие...
      Фили не стал дослушивать его прочувствованную речь и пошел к машине. В задумчивости открыл дверцу, под внимательно-ироническим взглядом Лестера, забрался в салон и включил на спинке переднего сиденья телевизор. Лестер уселся на свое место и завел двигатель.
      До дома Филморов от аэропорта было минут двадцать езды, не больше. Фили со скучающим видом уставился в осветившийся наконец экран. Молодая девица в ковбойской шляпе, в ковбойской рубашке в клеточку, в джинсах и с кнутом в руках под лихую музыку выделывала некие танцевальные па. Неожиданно камера уперлась в ее профессионально подставленную аппетитную попочку (Фили сглотнул, пытаясь прогнать неожиданно появившийся ком в горле), обтянутую джинсами, и скоро весь экран заполнила надпись "Wrangler", пришитая к этим джинсам.
      Реклама.
      За окном проносились буйные заросли заботливо подстригаемого кустарника и красочные щиты с броскими надписями, подмигивающими красотками и курящими верблюдами в разных позах - то в шлеме автогонщика, то под разноцветным парусом яхты, то еще как.
      Фили вспомнил слова отца, чтобы он помог войти в курс дела новой экономке.
      Он вспомнил утреннюю встречу с ней, вспомнил ее крепкие загорелые ноги и короткий светлый халатик...
      Утром примчался на стареньком велосипеде Шерман извиняться за свое позорное бегство вчера: "Да, брось ты дуться, Фили, ну что такого?".
      За ночь вся злость на друга почему-то испарилась бесследно и Фили был рад его визиту. Но он собирался провожать отца и ему некогда было наслаждаться обществом приятеля - весь день впереди, успеют наговориться.
      Фили решил немного пройтись с Шерманом по саду.
      И в саду друзья наткнулись на новую экономку.
      Она стояла на высокой стремянке в коротком халатике в ярких лучах утреннего солнца и садовыми ножницами срезала листья с раскидистого куста, наверное для приправы.
      - Фили! - окликнула его экономка.
      - Да! - вежливо отозвался тот, и они с Шерманом подошли к ней.
      Шерман откровенно залюбовался женщиной, он видел ее впервые, хотя уже был наслышан. Даже очки поправил и чуть повернулся, чтобы солнце не мешало.
      - Когда ты будешь обедать, Фили? - спросила она, приветливо улыбаясь. Полы ее халата слегка раздвинулись, обнажая чуть не до самых бедер стройные ноги, способные конкурировать с талантливо высеченными ножками безукоризненно прекрасных античных статуй, которыми любовался Фили вместе с отцом в музеях Парижа прошлым летом.
      - Я наверное перекушу с отцом в аэропорту, - беспечно ответил Фили.
      - Хорошо, - согласилась экономка и вежливо поинтересовалась: - А когда ты будешь ужинать?
      - Не знаю... часов в семь.
      - Это будет не слишком поздно? - продолжала проявлять служебное рвение перед молодым хозяином экономка.
      - Нет.
      - О'кэй, - еще очаровательней улыбнулась она и подняла руку с большими ножницами, чтобы вернуться к прерванному занятию. Ворот ее халата распахнулся, полы вновь раздвинулись - еще чуть и любопытным взорам приятелей открылись бы ее трусики. - Как прикажете, сэр, - добавила она и вновь повернулась к кусту.
      Ребята в превосходном настроении пошли дальше.
      - Это мисс Меллоу - ваша новая экономка? - спросил Шерман, оборачиваясь, чтобы еще раз взглянуть на женщину.
      - Ага, - подтвердил Фили.
      - Как ты думаешь, сколько ей лет?
      - Не знаю... - оторопел Фили, он как-то не задумывался на эту тему. - Лет двадцать пять... или тридцать.
      - Старая, - вынес суровый приговор Шерман. Немного подумал и добавил: - Но не такая старая, как все остальные экономки! Как ты думаешь, она дает?
      - Что? - не понял Фили, думая несколько об ином (хотя, впрочем, о том же самом, но по-своему).
      - Дурак! - обиделся Шерман на его недогадливость. - Я спрашиваю: она трахается?
      - А я-то откуда знаю?! - вспылил Фили.
      Мимо с ящиком рассады в руках прошел садовник. Увидев мальчишек, он радостно улыбнулся:
      - Добрый день, Фили!
      - Добрый день, мистер Грин.
      - Как ты думаешь, ваша экономка даст садовнику? - не унимался Шерман.
      - Не знаю... - протянул Фили. - Может быть...
      - А шоферу?
      Они как раз проходили мимо Кадиллака. Лестер стоял у багажника, запихивая туда туго набитые чемоданы. Фили понял, что шофер слышал их последние фразы и злорадно бросив уничижительный взгляд на Лестера (терять все равно нечего - их отношения хуже не станут), изобразил удивление:
      - Лестеру! Да ты что, Шерман, совсем сдурел? Господи, да ему никто никогда в жизни ничего не даст! - Фили старался говорить погромче, чтобы шофер непременно услышал.
      Старенький велосипед Шермана стоял неподалеку от машины. Фили с удовлетворением отметил с какой злостью Лестер захлопнул багажник.
      - Я провожу тебя до ворот, - сказал Фили приятелю, не желая с ним расставаться.
      - Да, так будет лучше, - довольно согласился толстяк, и повел за руль свой велосипед по аккуратной аллее сада. Когда они удалились от шофера на достаточное расстояние, он спросил: - А тебе ваша экономка даст, по-твоему?
      - Мне? - удивился Фили, но тут же сказал: - Конечно! - Перехватил иронический взгляд толстяка и добавил: - Наверное...
      Они как раз подошли к красивым литым воротом, свежевыкрашенным черной краской и сейчас распахнутым настежь.
      - Отлично, - заявил Шерман, садясь на велосипед. - В таком случае, когда у тебя с ней получится, не забудь после этого направить ее ко мне! Договорились?
      - Ты что, спятил что ли? - рассмеялся Фили.
      Шерман нажал на педали и поехал. Фили бросил ему вдогонку:
      - Ты же даже не знаешь, что с ней надо делать!
      - Это я-то не знаю? - крикнул Шерман и скрылся за поворотом, едва вписавшись - ветки густого кустарника больно хлестнули его по боку и ноге.
      Но последнее слово осталось за ним.
      Фили не торопясь пошел к дому, намереваясь еще раз пройти мимо экономки, которая притягивала его к себе, как сладкоголосые сирены притягивали отважных мореплавателей.
      Но, к искреннему своему сожалению, еще издали он заметил, что мисс Меллоу уже ушла в дом.
      У Кадиллака с тряпкой возился Лестер. Мимо него проходил крепкий приземистый мистер Грин в старенькой соломенной шляпе, прикрывающий от беспощадного солнца его лысину. На плече садовник держал полиэтиленовый мешок, в котором обычно носил навоз.
      - Грин, пожалуйста, отойди подальше от машины, я только что ее помыл, - брюзгливо попросил Лестер.
      Садовник почти поравнялся с шофером. Он широко расплылся в довольной улыбке и демонстративно перебросил мешок с одного плеча на другое - так что из него на сверкающий чистотой Кадиллак посыпался навоз.
      - Да, конечно, Лестер, - довольно сказал садовник, убедившись, что машину придется мыть снова.
      - Ну посмотри, посмотри что ты сделал, а?! - взорвался в бесплодной ярости Лестер. Садовника он побаивался - не тронь навоз, запах чище будет, считал Лестер.
      - Да? - В притворном удивлении поднял бровь мистер Грин. - А что такого?
      - Это все что ты можешь сказать? - волна праведного негодования захлестнула усердного шофера.
      - Нет, не все, - заявил садовник. - У вас огромная куча дерьма на машине, мистер чистюля!
      - Тогда я скажу тебе... - начал было Лестер, сжимая кулаки, но садовник равнодушно повернулся к нему спиной, вновь перебросив с плеча на плечо свой треклятый мешок. Навоз послушно полетел прямо в лицо Лестеру, оборвав его гневную тираду на полуслове.
      С удовольствием наблюдавший за происходящим, Фили расхохотался. Лестер подарил ему взгляд, который бы враз испепелил насмешника, владей шофер черной магией.
      Фили, вспомнив сейчас эту утреннюю сцену, пришел в отличное расположение духа и посмотрел в окно. Кадиллак подъезжал к особняку Филморов.
      Фили поймал в зеркальце заднего обзора отражение самодовольной физиономии Лестера и неприлично рассмеялся.
      Лестер недоуменно повернулся в его сторону.
      "Хм, - подумал Фили, - мне жить с ним и экономкой наедине целую неделю," - и сделал вид, что его что-то рассмешило в телевизоре.
      Лестер улыбнулся свой противной улыбкой и отвернулся. Машина медленно объехала огромную круглую клумбу, разбитую перед парадным входом дома, выстроенного в стиле южных плантаторов конца позапрошлого века. Посреди клумбы возвышался мраморный изящный фонтан, который очень нравился мистеру Филмору.
      Затем Кадиллак проехал по дорожке и остановился.
      Фили удивлено посмотрел в окно.
      - Почему мы здесь остановились? - спросил он недовольно. - Это же служебный вход!
      Лестер выключил мотор, и обернулся к пассажиру, положив руку на спинку сиденья.
      - Все верно, мистер Фили, - в голосе его звучала неприкрытая издевка.
      Фили полусогнувшись подобрался по огромному салону Кадиллака к креслу Лестера, выключив заодно телевизор.
      - Но обычно ты же подвозил меня к нормальному входу!
      - Обычно - да, - нагло улыбнулся Лестер.
      - Ну?..
      - Ну... - протянул безмятежно Лестер, поправляя немодный свой галстук. - Ну а сейчас не подвез.
      Фили вздохнул и вернулся на свое место. Сел и скрестил руки на груди, всем своим видом показывая, что ждет.
      - Фили, может ты все же выйдешь здесь? - глядя ему прямо в глаза спросил Лестер.
      Фили хотел ответить, но все же сдержался, сам не понимая зачем. Вздохнул и выбрался на свежий воздух.
      - Спасибо, Фили, - самодовольно бросил ему Лестер.
      Фили с силой хлопнул дверцей и пошел к парадному входу, хотя для этого и требовалось пройти лишних метров двести.
      Торопиться все равно некуда - каникулы! И чем занять сегодняшний день, и все остальные тоже, Фили не знал.
     
      А делать было совершенно нечего. Музыку слушать, как вчера - абсолютно не было желания. Повалялся на кровати, включил телевизор. Выключил.
      Затем Фили решил, что в такую погоду в комнате находиться совершенно нецелесообразно, взял нечитанную еще книгу в яркой мягкой обложке и пошел на улицу.
      По дороге он заглянул за соком на кухню. На самом деле сок был предлогом, его подсознательно тянуло на кухню, как в наиболее вероятное место пребывания в это время новой экономки - Фили почему-то снова хотелось увидеть ее, может, случайно коснуться. Он вспомнил как его рука вчера наткнулась на ее такую упругую грудь и улыбнулся.
      Но на кухне никого не оказалось. Он налил гранатовый сок в графин, взял стакан и пошел в сад. Уселся на одном из плетеных стульев, стоявших вокруг белого круглого стола, открыл книгу.
      Отпивая маленькими глоточками вкусный, охлажденный сок, Фили как-то незаметно для себя перенесся в жуткий заколдованный лес, где бесстрашный воин с могучим обнаженным торсом и огромным мечом в руках, пробивался сквозь непролазные заросли, чтобы добраться до очередного замка очередного злобного чародея, похитившего очередную знойную красавицу. Фили с головой погрузился в занимательный сюжет, прекрасно понимая, что мускулистый герой обречен-таки спасти ослепительно красивую, разумеется, пленницу и что она обязательно подарит ему ночь любви. Любви без любви, ибо где-то там, далеко, героя ждет единственная, ради которой, собственно и совершаются подвиги...
      Фили потянулся к графину, чтобы налить еще сока и вдруг неожиданно заметил, что на стуле напротив сидит, закинув ногу на ногу, экономка и улыбается, скромно сложив руки на коленке. Фили брызнула в глаза загорелость ее обнаженных ног, покрытых легким золотистым пушком, и космическая притягательность таинственной тьмы под халатом, где эти самые ноги сходятся.
      Фили поспешно уткнулся в книгу, чувствуя, как щеки наливаются горячей краснотой.
      - Фили, может быть мы поговорим? - спросила она.
      - О чем? - буркнул он не отрывая глаз от книги, хотя букв уже различить не мог. Он ожидал нотации за свою вчерашнюю неловкость на лестнице - наверное, ей было больно... Или еще по какому-либо моральному поводу - мало ли о чем могут захотеть взрослые прочитать ему лекцию...
      - Ну так... - развела она руками, - вообще...
      Фили внешне неохотно отложил книгу.
      - О чем например? - спросил он.
      - Да не знаю, - улыбнулась она с удовольствием разглядывая Фили, и от этой улыбки он покраснел еще больше. - О чем хочешь. Например, что здесь делать в свободное время? - Она сняла правую ногу с левой и, чуть раздвинув их, откинулась на спинку стула.
      Фили понял наконец, что она просто хочет поболтать с ним от нечего делать и возрадовался - он тоже был не прочь побеседовать с ней на отвлеченные темы. Тем более когда она сидит вот так напротив него, и он может беспрепятственно разглядывать, что там под халатиком: хотя особо ничего и не видно, но все равно - здорово!
      - Да, здесь нечего делать, разве что телик смотреть, - резюмировал Фили.
      - А что я буду делать, когда у меня будет свободный день, или свободный вечер? - игриво спросила экономка.
      - Ну-у, - протянул Фили раздумывая, - есть в нашем городке кинотеатр, ресторан, пара баров, по-моему... В общем, - развел он виновато руками, - ничего нет.
      - А чем же здесь занимались по вечерам другие девушки, до меня? - Встретив непонимающий взгляд Фили, она пояснила: - Другие экономки.
      - Другие экономки... - Фили озадаченно почесал в затылке не зная как и ответить, - они были не совсем девушками. То есть, у нас работала раньше миссис Тенн, она была намного старше вас... в общем, пожилая женщина. Она ложилась спать.
      - То есть предыдущая экономка была пожилая женщина, да? - Как-то ненавязчиво (а может, случайно?) она еще шире раздвинула свои замечательные ноги, и Фили увидел наконец ткань трусиков, отделанных по краям кружевом. - Наверное, это было не очень интересно? - Она уставилась на Фили чуть насмешливым взглядом, а он не мог отвести глаз от ее ног.
      - Что вы имеете в виду? - переспросил он, взглянув на мгновение ей в глаза.
      - Наверное не очень-то было интересно молодому человеку пятнадцати лет...
      - Мне уже почти шестнадцать, - поправил ее Фили. - Что вы имеете в виду, говоря "не очень интересно"?
      - Наверное, было не очень-то интересно сидеть напротив пожилой экономки и заглядывать ей под юбку, как ты сейчас заглядываешь мне. - Она улыбнулась, но совсем не рассерженно, даже наоборот, и закинула опять ногу на ногу. Полы халата упали бессильно по бокам, сдерживаемые лишь одной пуговицей, открывая взгляду Фили всю прелесть ее форм. Она рукой чуть распахнула ворот, якобы жарко, показывая, что и здесь у нее дела обстоят отнюдь неплохо.
      Фили судорожно сглотнул и вспыхнул:
      - Почему вы говорите так?!
      - А почему бы мне так не говорить? - деланно удивилась экономка.
      - Вы меня смущаете, - Фили уставился угрюмо на стакан с гранатовым соком.
      - Я тебя просто дразню, - мило улыбнулась она.
      - Ну и как, - распалял себя Фили, - весело?
      - Да.
      - Я очень рад, - сказал Фили и встал, всем своим видом показывая, что наоборот, что не рад.
      Она поспешно схватила его за руку.
      - Но я не хотела тебя смутить, правда!
      "Кожа ее пальцев такая же приятная, как и у мисс Фиппс вчера," - отметил Фили.
      Она прислонилась лбом к его руке, Фили почувствовал едва заметный чуть терпковатый запах ее тела, который почти перекрывал одуряющий запах духов.
      - Ты простишь меня? - извиняющимся тоном спросила она, посмотрев ему в глаза.
      - Не знаю, - ответил Фили и отвел взгляд в сторону.
      На самом деле он не знал как себя вести и что ей говорить. Он поспешно вырвал руку из ее пальцев и ретировался, забыв книгу на столе. Почти что бегством покинул поле боя.
      Она смахнула со лба темные непокорные волосы, протянула руку, взяла филин стакан с соком и сделала большой глоток, улыбаясь чему-то.
     
      Шерман с виду такой толстый и неуклюжий, но с трамплина в воду прыгает классно - брызг минимум.
      Бассейн у Шермана, хоть и не такой респектабельный, как у Филморов, зато раза в два побольше будет, и трамплин сделан удобный. Фили давно хотел попросить отца, чтобы заказал и им такой же трамплин, но как-то все из головы вылетало. Вспоминал, как правило, только вот как сейчас - купаясь в бассейне Шермана.
      Фили уперся руками в отделанный радужной плиткой поребрик и легко выбрался из воды. Уселся на краю, опустив ноги в прозрачную воду.
      По дорожке к бассейну шла Джойс в пляжном костюме - тонюсенькая полоска красных в белый горошек трусиков и такая же тонкая полоска лифчика - все женские прелести как на выставке-продаже. Зато на глазах окуляры солнцезащитных очков, на голове шляпа с такими обширными полями, что на этих полях вполне можно было бы устроить гонки по кругу игрушечных автомобильчиков из коллекции Шермана. В руках она держала какой-то журнал с яркой глянцевой обложкой.
      Фили не отрывал восторженного взгляда от тела девушки - вот, оказывается, как все просто и в окно не надо подглядывать. Минимум воображения и все как на ладони.
      - Доброе утро, Флоренс, - весело поздоровалась девушка с перебиравшей фрукты на длинном летнем столике пожилой экономкой Винсентов.
      Та подняла на секунду голову, кивнула, улыбнувшись, и вновь вернулась к прерванному занятию.
      Джойс подошла к полосатому шезлонгу, стоящему у самого края бассейна, и уселась, устраиваясь поудобнее и прикидывая как лучше подставить свое тренированное, спортивное тело под благодатные лучи жаркого солнца.
      Шерман подплыл к Фили, тот помог ему выбраться на поребрик и оба уставились на загорающую Джойс. Та почувствовала, видно, на себе чужие взгляды и оторвалась от журнала.
      - Привет, Джойс! - весело поздоровался с ней Фили. Настроение у него было просто прекрасное.
      - А-а. Здравствуй, Фили, - сказала она, словно отмахнулась от назойливой мухи, и снова уткнулась в журнал.
      Ребята посмотрели друг на друга и громко расхохотались - просто так без повода. Исключительно потому, что жизнь прекрасна и удивительна.
      - Дети, вы не можете пойти поиграть в другом месте? - сердито бросила им Джойс.
      - Иди сама... в другое место! - парировал Шерман. - Мы сюда первые пришли!
      - Фи! - брезгливо ответила ему сестра.
      Шерман плюхнулся в бассейн и раскрытой ладонью целенаправленно провел по водной поверхности. Цель накрыли мириады прохладных брызг, искрящихся на солнце.
      Джойс недовольно взвизгнула и вскочила с облюбованного шезлонга. Поморщилась неуважительно - что, мол, с них возьмешь, дети!
      Спрятавшись за спину Фили, Шерман активно продолжал направлять армии брызг на ретивую сестру. Она решила, видимо, не связываться с молокососами и гордо удалилась в дом, покачивая на ходу бедрами.
      Фили проводил ее мечтательным взглядом.
      - Ну и уродка! - с сочувствием к самому себе сказал Шерман. - Ну и зануда!
      - А по-моему она очень даже ничего... - поддразнил приятеля Фили, помогая ему снова выбраться из воды.
      - Спасибо, - поблагодарил Шерман за помощь, уселся рядом и в сердцах сказал: - Нужно было уехать на лето в лагерь, чтоб глаза мои на нее не смотрели!
      - А что ж ты не уехал?
      Шерман вскочил на ноги, на которых были надеты большие зеленые ласты.
      - Что ж я не уехал, да? Да потому что с родителями в этот круиз проклятый собираюсь! С моей дурой сестрой в эту дурацкую Гонолулу. - Шерман растопырил нелепо ноги, развел в стороны руки, сделал глупую гримасу и, изображая некое подобие гавайского танца, повилял толстым задом, так что живот его заходил из стороны в сторону. - Где эти... там... танцуют бамаманангу! Во здорово, а?
      Фили растянулся на поребрике и от души расхохотался: настолько смешно это получилось у толстяка.
      - Шерман! - услышали она голос миссис Флоренс. Экономка подошла к ним. - Ребята, не хотите перекусить?
      - Нет, спасибо, - ответил Шерман.
      - Как хотите, - миссис Флоренс пожала плечами и ушла.
      Шерман сел рядом с Фили и спросил заговорщицким тоном:
      - Знаешь сколько ей лет? - И он кивнул в сторону удалившейся экономки.
      - Сколько? - весело спросил Фили.
      Шерман не торопясь встал и неуклюже потопал в своих ластах к трамплину.
      - Сто десять лет! - наконец сказал он так, словно открывал ужасную тайну.
      Фили рассмеялся, спрыгнул в воду, и обдал приятеля волной брызг. Шерман отпрыгнул, дошел до трамплина и стал поправлять сбившееся крепление ласты.
      - Интересно, какая она? - задумчиво спросил Фили, глядя на прозрачную, чуть зеленоватую воду перед собой.
      - Что значит "какая она"?
      - Ну... без одежды.
      - Кто?
      - Экономка...
      - Наша экономка? - поразился Шерман.
      - Да нет, - досадуя на непонятливость Шермана, сказал Фили. И чуть ли не с придыханием в голосе пояснил: - Наша экономка, мисс Меллоу!
      - Ты больной! - безаппеляционно заявил Шерман и прыгнул в воду.
     
      День второй
      Каникулы! Утром никуда вставать не надо, дрыхни в постели, валяйся сколь душа пожелает, хоть до обеда!
      Фили и валялся. Из принципа, потому что сон давно ушел. Лежал с закрытыми глазами, слушал щебетанье птиц сквозь открытое окно.
      Правда, чудесное пение птах порой заглушала возня Лестера возле машины - нарочно он ее что ли под окна Фили поставил? Но вставать, чтобы прогнать его на обычное место было лень. Во всяком случае, лень - отличное самооправдание, так как Фили где-то неосознанно догадывался, что Лестер может и не убрать машину, а терять самоуважение к себе после открытого неповиновения прислуги Фили не хотел. Все-таки, как сказал отец, он сейчас за хозяина. Мистер Филмор-младший - звучит!
      - Лестер! - донесся снизу голос экономки. - Лестер! Лестер, я хочу поехать в магазин! Ты не можешь отвезти меня?
      Фили неожиданно переборол свою лень и мгновенно оказался у окна.
      Экономка в клетчатом зеленом платье стояла у Кадиллака, из кабины не спеша вылезал Лестер.
      - Ну, мисс Меллоу, - шофер выбрался из кабины, смерил молодую женщину оценивающим взглядом, демонстративно посмотрел на свои часы. - Я не знаю... Я не могу опаздывать вообще-то... Но если вы быстро...
      "Вот нахал! - подумал Фили. - Куда ему опаздывать-то, отец же уехал? Все утро мне спать мешал - а теперь опаздывает, видите ли!"
      - Большое спасибо, - обрадованно ответила экономка. - Я могу переодеться?
      - Да ради бога, - проворчал Лестер, пытаясь говорить радушно, что, впрочем, у него плохо получалось. - Только чтобы ваше переодевание не заняло целый день!
      Она торопливо побежала к дверям дома.
      Фили проводил ее взглядом и отошел от окна.
      Потянулся.
      Надел не спеша джинсы с рубашкой. Заправил постель. Взял журнал с голыми девицами, что позаимствовал у школьного приятеля на время, сел на кровать, стал листать. Он уже рассматривал его неоднократно, и если по первости эти талантливо полуобнаженные красотки возбуждали в нем какие-то чувства, то сейчас кроме отстраненного равнодушия они ничего не вызывали: фотографии далеких красавиц в не совсем естественных позах, которых может уже и на свете нет (СПИД в их мире явление наверное не исключительное), которыми может обладать кто угодно, только не он, - и пахли-то бумагой, а не живым женским телом. Вот если бы рассмотреть фотографии обнаженной учительницы, или мисс Меллоу - тех женщин, которых хотя бы имеешь возможность видеть, - и сравнить их с этими абстрактно красивыми манекенами из глянцевого журнала...
      Фили перевел взгляд на стену, где висел его фотоаппарат рядом с подзорной трубой. Что ж, над этим можно подумать - выбрать вечером момент когда экономка будет раздеваться на ночь и сфотографировать..
      Фили скучающе бросил журнал обратно на стол, не докинул и журнал шлепнулся на пол.
      - Спасибо, что подождал меня, Лестер, - услышал Фили голос экономки.
      Непреодолимая сила притянула его к окну. Экономка садилась в длинный блестящий Кадиллак. Сверху Фили разглядел только как поблескивают ее густые, черные, спадающие до плеч волосы. Автомобиль тронулся с места и медленно поехал к выезду из усадьбы. Фили проводил машину взглядом.
      Тут он сообразил, что остался в огромном доме совершенно один - садовник сегодня выходной. Он вышел из своей комнаты, сам еще не зная, что он собирается делать.
      Комната экономки находилась на первом этаже и имела выходы как в коридор, так и прямо в сад. Раньше там жила старая экономка миссис Тенн, и Фили ни разу в этой комнате не был. Да и сейчас, оказавшись у ее дверей, он не понимал, как оказался здесь и что ему тут надо.
      Он толкнул дверь, не надеясь что она откроется. Но дверь комнаты экономки оказалась не заперта и с чуть слышным скрипом отворилась. Фили вошел и притворил дверь.
      Стены просторной комнаты, такой же большой, как у самого Фили, может даже чуть больше, были выкрашены в нежный приятный розовый цвет. Рядом с дверью на стене висело небольшое католическое распятие - это наверное от старой экономки осталась, мисс Меллоу, еще не успела обжиться на новом месте. Но на огромной двуспальной, аккуратно заправленной кровати, стоящей посреди комнаты изголовьем к стене (Фили подивился зачем старой миссис Тенн была нужна такая большая кровать), лежала одежда экономки.
      Фили подошел и взял за плечики ее зеленое в клеточку платье, приподнял в руках, представляя себе как она спешно снимала его, но не бросила небрежно, а заботливо положила на кровать, чтобы не смялось. Под платьем лежали белые капроновые чулки. Фили взял один, представил его на ее длинной стройной ноге молодой женщины. Положил обратно, стараясь, чтобы она потом не заметила, что ее одежду трогали. Подошел к комоду, на нем лежали чистые листы бумаги с именной надписью "Николь Меллоу".
      "Так ее зовут Николь, - догадался Фили, - красивое имя. Как раз подходит к ее внешности".
      Он открыл ящик комода. Там сверху лежали красные шелковые трусики отороченные черным кружевом - красивые... Фили зачем-то понюхал. Они ничем не пахли. Фили покраснел, хотя стесняться было некого.
      Он достал ее лифчик и подивился, какой он маленький - ему представлялась ее грудь гораздо большей. С недоумением обнаружил на какие-то жесткие вставки внутри - он впервые держал в руках лифчик. Но обратил внимание, что застежка на нем немудреная и расстегнется от легкого движения пальцев. Только вряд ли подобное знание пригодится ему.
      Дверь в сад тоже не была заперта. Фили вышел и осмотрелся. Если спрятаться вот за теми кустиками,