Судя по самодовольной ухмылке Эдвина и удовлетворенности Виконии, последнюю ночь они провели вместе. Не то что бы Хаер'Далис был против или ревновал, но именно сегодня утром распутство одной и похоть другого особенно его раздражали.
     Хаер'Далис мрачно посмотрел на небо. Утро наступило, но солнца с собою не принесло. Уже четвертый день маленький отряд блуждал под затянутым черными занавесом небом. Город, в который они шли, назывался подземным, и, судя по всему, действительно находился глубоко в толще земли, освещаемый только огнем и мерцанием фосфора.
     Единственной прелестью постоянного сумрака было то, что любовью можно было заниматься не стесняясь и в любое время, что две парочки с удовольствием и делали весь прошлый привал. Хаер'Далис побросал свои вещи в мешок, подхватил с земли футляр с лютней и закинул на плечо.
     Проснувшаяся позже всех Аеири заплетала волосы и что-то напевала сама себе. Увидев Хаер'Далиса, она улыбнулась и кивнула ему. Бард подошел и помог ей вплести ленточку в одну из многочисленных русых косичек. Его рука нежно пробежалась по волосам Аеири, бард полуобнял девушку за плечи и поцеловал в шею. Она засмеялась и ответила ему поцелуем. "Пора. Совсем чуть осталось идти", - бард взял Аеири за руку и вместе они присоединились к уже собравшимся Виконии и Эдвину.
     Шли цепочкой, один за другим, медленно пробираясь через нагромождения камней. Впереди шел Эдвин и все еще самодовольно улыбался. За ним брела, опираясь на посох, Аеири. Следом Викония, а Хаер'Далису выпало сегодня замыкать отряд. Пользуясь этим, Викония всеми силами привлекала внимание барда, бесстыдно покачивала бедрами, умудряясь сохранить изящество и грацию на самых трудных участках дороги, провоцировала Хаер'Далиса на любование собой. И тот невольно любовался. Видя перед собой и Виконию, и Аеири, он не мог не сравнивать обеих своих спутниц. Викония была идеальной во всем. И в точеной фигуре, и в водопаде серых волос, спадавшем на плечи, и в манере держаться, и в осознании своей красоты. Аеири рядом с ней казалось худой и чуть нескладной, зато более живой и милой. А уж если сравнивать характеры, то наивность и доброта Аеири явно милее цинизма, и граничащей со стервозностью самовлюбленности Виконии.
     Хаер'Далис вздохнул, теребя серебряное колечко в левом ухе. Эта милая девочка Аеири и вправду влюбилась в него, так, как можно влюбиться в первый раз в жизни, и он чувствовал себя чуть виноватым за то, что мог ответить ей только плотской любовью. Впрочем, это тоже было славно и вполне устраивало обоих.
     Идущая перед ним Викония уже давно заметила эту неискренность в Хаер'Далисе и теперь думала, как бы ее использовать себе на пользу. От Эдвина явно нечего было даже требовать, и прошлую ночь она разделила с ним только от скуки. По ее мнению, маг Эдвин был глуп, высокомерен и совсем непривлекателен. А вот зато Аеири куда более желанна. Викония откровенно любовалась фигурой идущей впереди девушки. Конечно, далеко не такая, как у нее самой, но зато есть в ней что-то притягивающее. А эта наивность в ее голосе, особенно когда она заикается от волнения, так возбуждает: Викония облизала губы и решила, что именно она сделает первым делом, добравшись до родного подземного города.
*     *     *
     Аеири плохо запомнила город вечной тьмы. Сразу у ворот их встретили и отвели в гостиницу, потом пришедшие люди долго спорили о чем-то с Хаер'Далисом, Эдвин и Викония то и дело встревали в разговор. Потом Хаер'Далис исчезал куда-то на целые дни, оставляя их скучать в гостинице. Эдвин проводил круглые сутки в пьянстве и общении с местными красавицами, так что Аеири почти всегда оставалась наедине с Виконией. Как ни странно, она обнаружила, что поведение той не всегда неприлично и не всегда шокирует, что с ней можно поболтать на множество разных тем.
     А потом однажды она увидела их вместе. Хаер'Далиса и какую-то другую, местную женщину. Они просто сидели за столиком в отгороженной части таверны, но в глазах Хаер'Далиса явно читались обожание и преданность. Аеири расплакалась и в тот же вечер потребовала объяснений. И Хаер'Далис подтвердил ее догадки. Женщина оказалась местной наследной принцессой, и они любили друг друга. Хаер'Далис долго говорил что-то про ошибки, заблуждения и высокие чувства, но она уже не хотела слушать его бархатистый голос.
     Викония искренне пожалела ее, и обняла, когда Аеири бросилась ей с рыданиями на грудь. И предложила пожить пока у нее, до тех пор, пока не решатся все дела и заботы Хаер'Далиса. Аеири согласилась погостить у нее, надеясь, что время и разлука помогут разбитому вдребезги сердцу. На душе ее было пусто и темно, как и везде под землей, куда не проникали лучи солнца.
*     *     *
     Хаер'Далис чуть склонил голову, чтобы пройти в невысокую дверь "дома удовольствий". Под удовольствиями местные жители понимали довольно широкий спектр развлечений, от просто вкусной пищи до гладиаторских боев и групповых оргий. Здесь было как всегда людно и шумно. Просторную залу освещали многочисленные факелы, жаровни и светильники. На аренах справа и слева от центральной залы сейчас было пусто, и собравшиеся в этот час посетители развлекались беседами и едой. Бард прошел залу насквозь и поднялся в полуотгороженную комнату для специальных гостей. Сам он, хотя и был гостем в этом городе, на высокие статусы не претендовал, но пропущен был без вопросов и с долей почтительности. Его уже видели здесь в компании со жрицей и наследной принцессой Фаир.
     Столики в комнате, гораздо более чистые, чем в общей зале, были почти пусты. Только в углу сидел местный певец и уныло мучил лютню, и за противоположным столиком болтал с официанткой маг Эдвин. Хаер'Далис на секунду задумался - что лучше, ждать в одиночестве или присоединиться к единственному знакомому, но в итоге неприязнь к Эдвину взяла верх. Хаер'Далис сел в последний свободный угол и прислушался к песне. Пел лютнист еще хуже, чем играл. Сам Хаер'Далис считался очень неплохим бардом и, будь в том необходимость, мог бы легко зарабатывать на жизнь только пением, но пока у него были и другие заботы. Бренчание струн перекрыло громкое "Ой" официантки, которую Эдвин ненароком ущипнул за попку. Бард вновь задумался. Он прекрасно понимал Эдвина - полуобнаженную девочку из таверны, с открытой грудью и идеальной фигурой грех было не потискать, но здесь, в этом странном подземном городе царил матриархат, и при неудачном раскладе за такие шутки можно было и лишиться некоторых частей тела.
     К счастью мага, официантка отнеслась к его приставаниям вполне благосклонно, игриво подмигнула, и, ставя поднос на стол, коснулась сосками щеки мага.
     В этот самый момент на веранде появилась Фаир. Его Фаир. Царственная и женственная, она подошла и протянула руку для поцелуя. Хаер'Далис поднялся, коснулся губами ее руки и, распрямившись, посмотрел Фаир в глаза. Глаза Фаир были светло-голубыми, почти серыми, и они отражались в темных глазах Хаер'Далиса. Сами собой, незаметно их руки сплелись. На короткое мгновенье, показавшиеся барду вечностью, в мире были только они одни. Но Фаир сейчас была в первую очередь принцессой, и ее слова были скорее приказом - "Я жду тебя в моих покоях через час. Твои успехи в выполнении моего задания будут вознаграждены". Сказав это, Фаир резко повернулась и вышла из таверны, оставив после себя только аромат духов и шелест платья. Хаер'Далис с полуулыбкой смотрел ей вслед. И тоже быстро вышел.
     В главной зале радостно зашумели. Этот шум оторвал мага Эдвина от мрачных мыслей, навеянных романтичными до противного возлюбленными бардом и принцессой. Взяв бокал с кислым местным вином (каким еще может быть вино в подземном городе), Эдвин спустился к аренам. И быстро понял, что не ошибся. Забава ожидалась интересной - кто-то из завсегдатаев раскошелился и оплатил гладиаторский бой. Очень непростой бой.
     На отгороженную стальной сеткой арену вышли двое - раб-мужчина и боец-женщина. Раб проскреб ногами по песку и прижался к колонне в центре арены, и ничьего внимания не привлек.
     Но вот воительница: Эдвин, как и многие мужчины в зале, облизал губы. Высокая девушка была одета в кожаные штаны, подчеркивавшие стройность длинных ножек, и легкую адамантиновую кольчужку, совсем не скрывавшую тонкость талии. Кольчуга спереди имела глубокий вырез, приоткрывавший большие крепкие груди. Для боя такой наряд подходил меньше всего, но для услады глаз сложно было придумать что-либо более манящее. Валькирия сделала несколько кругов по арене, так что глаза зрителей пожирали попеременно то ее ягодицы, то груди в вырезе. Эдвин, глядя на эту бесстыдную красоту, прикинул, что одной только официанточки на эту ночь ему будет точно недостаточно.
*     *     *
      Фаир уже проснулась и сейчас стояла у окна, глядя на мерцание городских огоньков, там, внизу. Трепещущие отблески света факелов играли тенями на ее нагом теле. Ее кожа, бледная, как и у всех подземных жителей, казалась живым огнем. Хаер'Далис приподнялся с кровати и посмотрел на ту, с кем провел эту ночь. Какой поразительный контраст составляли густые каштановые волосы, спадавшие до лопаток, с мраморной белизной стройных ножек. Поднявшись со скомканных простыней, Хаер'Далис подошел к Фаир и обнял за талию. Его дыхание коснулось ее щеки, и он почувствовал, что девушка улыбнулась, расслабившись от ласки прикосновения. Ветерок из окна спутал и переплел их волосы, каштановые и черные пряди.
     Молодая жрица повернулась, положила руки на плечи Хаер'Далису, на секунду прижалась к нему, так что он почувствовал все тепло ее тела, и сразу же слегка отстранилась, посмотрела ему в глаза. А он любовался ею. Его рука, поднявшись, ласкала грудь Фаир. Коричневые соски маняще выделялись на светлой коже - еще один такой волнующий контраст. Она вся была создана из контрастов и противоречий, Фаир, его Фаир. Та суровая жрица, отдававшая ему приказы днем, совсем не была похожа на хрупкую девушку, чье дыханье он сейчас чувствовал у своей груди. Хаер'Далис поверх головы вновь прижавшейся к нему девушки посмотрел в окно. Подземный город жил своей жизнью. У народа, никогда не знавшего солнца, начинался новый день, несший новые проблемы и заботы. Бард обнял Фаир, еще крепче прижимая к себе. Не надо никакого нового дня, который превратит его любимую в наследную принцессу и жрицу. Пусть ночь будет вечной. Фаир потянулась к нему губами, и он чуть склонил голову, отвечая на ее поцелуй.
     Легко подняв ее, Хаер'Далис отнес девушку к кровати и нежно опустил ее на простыни. Она увлекла его за собой, и все и мир взорвался яркими красками. Были только он и она. Она и он. Покрывая ее грудь поцелуями, бард ласкал ее спину и ягодицы, и она изгибалась всем телом, отвечая на его ласку. И сама привлекла его к себе.
     Их совокупление было жарки и быстрым. Хаер'Далис целовал ее щеки, слезинки, выступившие в уголках глаз в момент оргазма. Ее руки блуждали по его спине, чуть касаясь кожи долинными ногтями.
     Потом она снова улыбнулась, и чуть вздохнула. "Тебе пора. У нас так много дел. Я верю в тебя, милый". Хаер'Далис не заметил фальши в ее голосе.
     Наблюдая, как одевается мужчин, с которым она проводит уже пятую ночь подряд, Фаир задумалась. У нее давно был готов план захвата власти и ликвидации своей царствующей матушки, и в исполнителе этой ответственной роли она должна быть уверенна полностью. Да, бард целиком и полностью очарован ею и никогда не будет противиться ее воле, но ставки слишком высоки даже для тени сомнения. Фаир вновь вздохнула и откинулась на подушки.
     Начинался новый день, но, как и все дни здесь, этот день не был встречен новым солнцем.
*     *     *
     Эдвин был вполне доволен жизнью. В подземном городе эта самая жизнь была куда проще и интереснее. Отсутствие солнца явно шло на пользу местным жителям, особенно девушкам, изгоняя из них стыд, предрассудки и ложную скромность. И поскольку денег оставалось у него еще много, Эдвин наслаждался как мог. В отведенной ему комнате весело смеялись и щебетали три девушки - официанточка и две танцовщицы из таверны. Глаза красавиц блестели от выпитого вина и наркотиков. Одна из них под шутки подружек уже стаскивала с себя рубашку. Эдвин слабо понимал суть игры, затеянной снятыми на ночь милашками, но совсем скоро все красавицы оказались раздеты, только одна, танцовщица, очевидно победившая, осталась в полупрозрачной тончайшей ночнушке. Именно к ней и подошел маг, отставив бокал с вином. Белые руки девушки сразу же потянулись к нему, Эдвин обнял красавицу и потянул воротничок ее ничего не скрывающей одежды. Две остальные девушки, не желая уступать подруге все веселье, подбежали к магу и повалили его на кровать.
     Маг блаженно закинул голову. Девушки покрывали его поцелуями, ласкали и возбуждали его. Его руки обвили талию ближайшей и притянули к себе. Танцовщица прижалась к нему, их губы слились в поцелуе, а потом откинулась назад, сидя на бедрах Эдвина. Из груди ее вырвался приглушенный стон блаженства, Эдвин обнял ее ягодицы, так чтобы еще глубже войти в девушку. Оставшиеся не у дел две другие красавицы сперва позабавились друг с другом, распалившись еще больше, а теперь решили принять участие в совокуплении Эдвина и его партнерши. Одна из них обняла танцовщицу, они слились в поцелуе, жадно обнимая друг друга. Другая, та самая официантка, села на грудь Эдвину, томно провела руками по его шее, по своим бедрам, по животу, поласкала свои груди с давно набухшими и ждущими любви сосками. Потом подалась вперед, так что эти соски коснулись губ мужчины.
     Наконец Эдвин кончил в свою танцовщицу, и все четверо блаженно отдыхали, развалившись на широкой кровати и вперемешку гладя друг друга. После краткого отдыха - одно присутствие таких милашек восстанавливало силы Эдвина - все снова предались утехам. В этот раз к делу подошли более планировано. Официанточка вытянулась на кровати, сладко потянулась, широко разведя руки и ноги. Одна из танцовщиц опустилась на колени перед ее лицом, притянула ее голову к своей промежности и улыбнулась от удовольствия, запрокинув голову. Вторая танцовщица склонилась между ног официанточки и умела начала работать языком, доставляя удовольствие уже ей. Эдвин обошел кровать и пристроился ко второй танцовщице сзади, шлепнул ее по попке и вошел у нее. Девушки действовали на редкость слаженно, и еще какое-то время в комнате слышались только стоны блаженства.
     После того, как все вновь повалились на диван, танцовщицы заявили, что хотят выпить и, грациозно вспрыгнув из кровати, наперегонки побежали к бару. Маг, оставшись наедине с официанткой, приходил в себя. Девушка легкими касаниями пальцев и губ массировала нижнюю часть его живота. Эдвин зажмурился от удовольствия.
     И уже не видел, как внезапно протрезвевшие танцовщицы приблизились к нему и вылили на лицо синюю, дымящуюся жидкость из пузырька. Маг мгновенно потерял сознание.
     Одна из заговорщиц отшвырнула в угол темный пузырек и указала официантке на дверь. Та поняла намек и, похватав вещи, выбежала из комнаты. Вторая девушка в это время проделывала сложные магические пассы над головой Эдвина. На ней все еще не было ничего одето, и ее груди то и дело касались лица мага, но тот уже не способен был оценить этой ласки.
     Факел на стене замерцал и погас, и комната погрузилась в темноту.
*     *     *
     Аеири робко проследовала за Виконией. Привыкшая к солнцу, она никак не могла понять прелести и красоты подземных жилищ, часто лишенных окон и всегда освещаемых только светом факелов. Но в доме Виконии было чуть по-другому. Самая большая комната здесь - спальня - была залита белым приглушенным светом магического шара, висевшего под потолком. К этому свету прибавлялось легкое пламя тонких восковых свечей в готическом подсвечнике на столике. Из большого окна доносились стихающие звуки города, свет уличных фонарей смешивался с освещением комнаты и разрисовывал стены оранжевыми тенями.
     Центральное место здесь занимала широкая кровать с ажурным балдахином, застеленная фиолетовыми простынями и заваленная розовыми подушками. Сбрасывая на ходу плащ, Викония подошла к столику в углу и предложила Аеири выпить. Та согласилась, просто чтобы чуть ослабить напряжение. Она все еще не могла понять, зачем она приглашена в эти комнаты.
     Аеири последовала примеру хозяйки и сбросила и плеч плащ, стянула сапоги и бросила всю охапку к двери, кинув наверх свой пояс. Викония, снявшая к тому времени все походные сумки, перевязь с кинжалом и ажурный поясок, осталась только в легком платье. Наполнив высокие бокалы, она протянула один своей гостье, присела на край кровати и усадила гостью радом с собой. Вино, щедро разбавленное возбуждающими наркотиками, начало действовать на обеих. Викония с любопытством взглянула на заблестевшие глазки Аеири. Она сразу ей понравилась, эта наивная и гордая девчонка, и очень много времени ушло на то, чтобы разделявшая из неприязни превратилась в подобие дружбы. Подобие, которое Викония собиралась сейчас превратить в настоящую любовь. Она уже ощущала приятное томление внизу живота, томление, требовавшее поцелуев и ласки этой взболомошенной девчонки по имени Аеири.
     Вино странным образом успокоило и расслабило Аеири. Викония уже не казалось ей ни злой, ни жестокой. Девушка почувствовала странное влечение к хозяйке этого дома: этой кровати.: Такое же, как и к Хаер'Далису в день их первой встречи. Но Хаер'Далис был сейчас с этой мерзкой Фаир.: А с ней сейчас Викония, которая смотрит на нее с такой доброй улыбкой.: И так красива:
     Аеири расшнуровала свою блузку и чуть прижалась к Виконии. Та погладила ее волосы, прикоснулась ладонью к шее, пробежала пальцами по плечу, обозначила прикосновение к груди.
     Аеири робко ответила на ласку, повернулась к Виконии, положила руку ей на бедра. Пальцы Викония поиграли с вплетенной в волосы ленточкой, игриво пощекотали щеку, другой рукой Викония накрыла ладонь своей гостьи. Аеири встретилась глазами с той, кто сейчас казался ей самой желанной на свете. А та нежными прикосновениями уже добралась до талии девушки и нежными движениями массировала ее живот. Аеири помогла расстегнуть ожерелье на шее, после улыбнулась и подняла руки, чтобы Викония стащила с нее блузку, и, оставшись только в юбке, легла спиной на кровать. Ее возлюбленная откинула в сторону снятую одежду, тоже обнажила грудь, и прилегла рядом. Викония залюбовалась грудью своей гостьи. Она уже видела эти нежные крепкие полушария, когда подглядывала за любовью Аеири с Хаер'Далисом, но сейчас эти розовые маленькие бутоны сосков, эти изящные линии тела принадлежали ей, ждали ее, Виконии, ласки. И Викония не стала долго раздумывать.
     Она наклонилась и поцеловала девушку в губы, и прочла в ее глазах любовь и просьбу продолжать. Губы покрыли легкими поцелуями шею, плечи, ключицы, длинные светлые волосы Виконии разметались по груди Аеири, щекоча ее соски.
     Аеири блаженно чувствовала, как дыхание ее возлюбленной переместилось ниже, как ловкие пальцы нежно завладели левым соском, как губы жадно обхватили правый.: Из груди девушки вырвался протяжный стон. Рука Виконии, пройдясь по груди, опустилась ниже, на ребра, еще дальше, по пояснице, ослабила завязки платья, ловко проникла под ткань. Ноготки пощекотали по ягодице Аеири, в то время как язык Виконии оставил правый сосок и теперь кружил вокруг левого. Девушка закрыла глаза, потянулась навстречу поцелуям, выгибаясь всем телом.: Вдруг Викония перестала ласкать ее. Аеири удивленно открыла глаза. Ее любовница сидела на коленях рядом с ней и весело засмеялась. "Мне нужна маленькая передышка", - заявила она, соскользнула с простыней и направилась к столику с графином. Наполнив два бокала, она также подала один Аеири, другой выпила сама. И полностью сняла платье. Из одежды на ней сейчас оставался только тонкий поясок-цепочка, державшийся на бедрах. Хозяйка еще раз весело рассмеялась, подала руку Аеири и подняла ее с кровати.
     Теперь они стояли, обнявшись, слившись в поцелуе. Руки Виконии обняли шею любовницы, круговыми движениями прошлись ниже.: И дойдя до лопаток, Викония почувствовала под ладонями два больших неровно заживших шрама. В глазах Аеири метнулся огонек дикого страха, отблеск давней боли и ужас, что она уродлива с этими шрамами, что эти отметены на спине оттолкнут ее возлюбленную от нее.: Но Викония не отдернула рук, только нежно провела пальцами по изуродованной коже, спустилась руками до поясницы, еще ниже. Юбка Аеири упала на пол, тела девушек слились в едином экстазе, и все сразу стало неважным. Они опустились на кровать, жадно целуя и лаская друг друга, стремясь наделить лаской каждую клеточку тела подруги. Пальцы Аеири гладили внутреннюю строну бедра Виконии, ногти той в судороге спились в ягодицы девушки.
     Викония приподнялась над своей партнершей, коснувшись своей грудью ее груди, провела ладонью по руке Аеири, от запястья к плечу, замерла, любуясь красотой доставшегося ей тела. И снова обняла девушку, не желая упустить ни капли этой изумительной красоты.
     Смешанный свет свечей и магического огня освещал их объятья.
*     *     *
     Сознание вернулось к Эдвину резко, рывком, словно кто-то выдернул его из глубины матового моря галлюцинаций. Первое, что ощутил маг - он был связан. И сразу понял, что этих веревок, щедро наделенных магией, ему не развязать. Насколько можно было судить, маг был подвешен за руки к потолку, у стены какой-то большой залы, почти в абсолютной темноте.
     Две или три попытки освободиться доказали, что Эдвин был как всегда прав - самому ему не освободится. Оставалось ждать, когда придут те, кто его связал. Как он здесь оказался, интересно? Чего будет это ему стоить? И что потом сделать с этими смазливыми предательницами, из-за которых его поймали как глупого кролика?
     Ждать пришлось недолго. Свет внесенных факелов ударил в глаза, зала наполнилась голосами. Открыв глаза, Эдвин увидел, что удостоился аудиенции самой принцессы Фаир. Точнее, сейчас она была жрицей Фаир - одетая в длинную фиолетовую мантию, с безумной прической, с талисманом в виде паука на шее. Да, здешние же поклоняются паучихе, машинально подумал Эдвин. И одернул себя - в его положении не самым лучшим занятием было заниматься изучением религий. "Оставьте нас",- приказала Фаир, подходя к пленнику. "Ты выгоняешь?.. Даже меня?", - обиженный голосок принадлежал темненькой девчушке справа от принцессы. Фаир чуть улыбнулась ей и склонилась, чтобы поцеловать ее в губы. "Я не выгоняю тебя милая. Просто мне надо побеседовать с этим: мужчиной - наедине".
     Эдвин вздрогнул, когда Фаир подошла к нему и посмотрела глаза в глаза. В полутьме глаза жрицы светились, темно-багровым, почти красным цветом. Интересно, как же она Хаер'Далиса такой подсветкой очаровала? Или глаза у этих подземников светятся по желанию? Не важно, во имя всех сил, не о том сейчас думать надо!
     Фаир медленно, почти ласково провела рукой по лбу мага. Улыбнулась почти добро. "Знаешь, сперва я хотела использовать для своих планов тебя, а не барда. Но поняла, что от тебя толку будет мало. Я собираюсь вместе с Хаер'Далисом провернуть здесь одно очень, очень важное дело".
     Эдвин ругнулся про себя. Чего-то подобного стоило ожидать. Он чуть отвел глаза от лица жрицы, и вдруг увидел, что тени от факелов по углам залы стали длиннее, что статуи в нишах ожили и тянут к нему мраморные руки. Маг тряхнул головой, но иллюзия не пропала. Фаир вновь провела рукой по его лбу. Эдвин ничего не мог сделать с этим колдовством.
     "Но чтобы я могла доверять Хаер'Далису, мне нужно знать про него все-все. Что-то вы от меня прячете, я чувствую. И мне нужна вся правда. Вся"
     Тени обрели формы, в виде крылатых демонов разлетелись по нишам, кариатиды улыбались им и обнимали. Мир сужался до размеров залы, становился все меньше и меньше, тени и статуи придвинулись к нему, и только откуда-то издалека раздавался еле слышный шипящий голос: "Посмотрим, что там у тебя в памяти есть такого, что будет мне интересно. Вряд ли ты переживешь этот процесс, но я не думаю, что Хаер'Далис озаботится твоим исчезновением.: Не сопротивляйся. Бесполезно:"
     Перед глазами Эдвина мраморные статуи совокуплялись с теневыми демонами, совершенно беззвучно и до странного изящно. Созданные из камня девушки выгибались под поцелуями, повисали прямо в воздухе в дразнящих и расслабленных позах, тени обвивались вокруг белизны их тел, черные крылья укрывали жертв демонов, светлые и темные мазки сливались перед глазами мага. Одна из кариатид томно откинулась назад, так что ее грудь оказалась на уровне глаз Эдвина, ее теневой любовник, стоя на коленях, ласкал языком ее нижние губы. Огромные крылья демона подрагивали, губы мраморной девушки были полуоткрыты в неслышном крике. А потом крылья качнулись вперед, укутав и своего теневого обладателя, и обнимаемую им красавицу. И Эдвина. Черная мгла промелькнула пред его глазами, и он с равнодушной отрешенностью понял, что его душа сейчас равнодушно вырывается из тела, и что он сейчас умрет. Руки кариатид ласкали его тело, вливались в него, суля вечное блаженство, и вечность в этих объятьях казалась совсем неплохим уделом:
     :Фаир приказала веревкам развязаться, и мертвое тело мешком рухнуло на мозаичный пол. На безжизненном лице мага застыла глупая похотливая полуулыбка. Жрица легко пнула Эдвина под ребра носком сапога, позвала слуг и коротко приказала: "Сжечь". Труп мага потащили к выходу, а Фаир задумчиво присела у ног мраморной статуи в одной из ниш. Итак, ее милый Хаер'Далис оказался далеко не так прост, как хотелось бы. Он и его спутники не случайно забрели в подземный город. Впрочем, какое ей дело до их забот, главное, чтобы на барда можно было положиться в том поручении, которое она планирует дать ему: Фаир встала и направилась к выходу из залы. Нужно бы поговорить с одной из спутниц Хаер'Далиса. Викония, кажется ее имя. У нее, вероятно, будет больше мозгов, чем у этого похотливого мага. Может быть, две умные женщины даже смогут договориться. Жрица с блуждающей на губах улыбкой пошла в свои комнаты.
     А в подвале тело мага Эдвина кинули в яму, облили маслом и кинули факел. Маг, умерший в мире, лишенном солнечного света, уходил в бесконечность в свете огня.
*     *     *
     Аеири беспокойно ходила из угла в угол в просторном доме Виконии. Та ушла больше суток назад, вызванная жрицами храма на аудиенцию самой Фаир. Что это паучихе нужно от нее? Почему она никак не успокоится? Аеири собралась с духом и быстро вышла на улицу. В городе что-то происходило. В толпе выбежавших на улицы жителей кричали что-то про переворот, Фаир и заговор. Аеири проталкивалась сквозь море людей, один раз ударила по зубам мужлана, вознамерившегося потискать ее в давке, и наконец оказалась у главного храма, бывшего также и дворцом правительницы подземного города. Стража на удивление почтительно пропустила ее, она услышала, что кто-то шепнул "Наложница Хаер'Далиса". У Аеири не было времени спорить с ними. Она вбежала во дворец и почти сразу наткнулась на Виконию.
     Викония облегченно улыбнулась и обняла ее. Отведя девушку с тихий уголок, она коротко пересказала ей интриги последних дней. "Фаир и Хаер'Далис убили правительницу. Теперь Фаир примеряет корону, а Хаер'Далис командует мужской половиной стражи. Точнее: Приказы отдаются от его имени, но: Прости, Аеири. Хаер'Далис мертв. Сама Фаир его и убила, когда тот возвел ее на престол. Я не знала, я ничем не могла помочь ему:"
     Аеири совершенно спокойно кивнула. "Я так и думала. Паучиха. Они же паукам поклоняются. А паучихи пожирают своих самцов после совокупления". В душе Аеири что-то с треском сломалось, и теперь в ней не было ни жалости, ни злости, ни страха.
     Викония чуть склонила голову, наблюдая за этими переменами в девушке. На ее глазах наивная плакса превращалась в настоящую воительницу. "Я остаюсь здесь, Аеири. Мне простили мои погрешения, да в конце концов это мой дом. Я помогу тебе выбраться к солнцу".
     Вместе они дошли до черты города. Там Викония простилась с Аеири и поспешила обратно во дворец, где сейчас делили сладкий пирог власти. А Аеири долго смотрела ей вслед, зная, что уже никогда не увидит этой женщины и не почувствует ее ласки. А потом повернулась и весь оставшийся путь не оборачивалась.
     В темноте за спиной оставалась могила возлюбленного, который - она знала - в последние секунды жизни пожалел о своем предательстве. В темноте оставалась та цель, во имя которой они с самого начала шли в подземелья, и которая теперь никому не была нужна. В темноте оставалась вся прошлая жизнь, и что-то новое ждало ее вместе со светом новой зари.
     Сумрак светлел, и впервые за много дней луч солнца заиграл в ее волосах.