ШЛЮХА

Окончив школу, и поступив в институт, я начала, наконец-то, накапливать настоящий, взрослый, жизненный опыт. Меня с ранней юности занимало и интересовало соотношение и взаимодействие между мужчинами и женщинами. Наблюдая везде вокруг себя постоянные игры в «догонялки», «кошки-мышки», «не хочешь – не надо» и «кто кого обманет» среди уже взрослых людей, я пришла к выводу о том, что отношения между полами это не такая простая и очевидная вещь, как кажется на первый взгляд. Не надо быть психологом, чтобы заметить, что в жизни вообще редко кому удаётся сперва повстречать свою половинку, затем удержать её возле себя, и потом ещё радостно с нею жить бок о бок, в любви, согласии и благополучии. Таких пар единицы во всём мире.

В подавляющем же большинстве своём, люди ведут относительно хаотичное и поверхностное совместное существование, движимые моментально кажущимися верными мотивами и желаниями. Прыгая и порхая во всех направлениях, в поисках более приятных и комфортных условий жизни, люди не успевают и глазом моргнуть, как жизнь подходит к своему логичному окончанию. И почти каждый человек, мужчина или женщина, под конец жизни, с удивлением и досадой обнаруживает, что жизнь прожита впустую, даром, зря. Так ничего и не было достигнуто. Мелкие достижения в учёбе, на работе, в политике, в творчестве, не принесли ожидаемого удовлетворения. Время безвозвратно ушло, а ощущение пустоты и глупости всего происходящего начинает переполнять человека, обладающего таким пониманием. Но такое понимание обычно приходит под конец жизни, а не в её начале, или в середине.

Поэтому, поняв всё это ещё во время своих студенческих лет, я полностью погрузилась во всевозможные проекты, опыты, эксперименты, идеи в этом направлении, где мне казалось, что я смогу как-то помочь другим людям проживать свои жизни хоть чуточку более радостно, более удовлетворённо, более комфортно, и менее досадно. Не считая себя самой умной, я всё же ощущала себя в праве, и даже обязанной, помогать другим в том, что касается жизни в целом, удовлетворения, качества жизни, а также в том, что касается понимания и взаимоотношения между полами. Мои подруги и однокурсники часто высмеивали меня за эту мою тенденцию, обращая моё внимание на то, что каждый должен жить своим умом, и что всем не поможешь, какими бы благими и прекрасными ни были мои намерения.

Раз за разом убеждаясь, что окружающие настолько глухи и непроницаемы к моим словам, что зачастую вовсе не обращают на меня внимания, я вскоре убедилась в тщетности этого моего стремления. Сколько ни говори, сколько ни делай, а воз и ныне там, как говорится. В итоге я оставила все свои импульсы кому-то помочь, кого-то поддержать, и замкнулась на самой себе. Центром моих интересов оставались взаимоотношения между полами. Но к ним ещё добавилась ярко выраженная интимная составляющая. Пользуясь своими внешними данными, я постепенно вошла в привычку изучать и исследовать мужчин вблизи себя самыми неожиданными и неординарными способами, - с точки зрения среднего, обычного, простого, «правильного» обывателя.

К моему удивлению и восторгу, я обнаружила, что многие парни как-то особо нервно, возбуждённо и трепетно реагируют на некоторые нюансы взаимоотношений с девушкой. Например, некоторым парням очень нравилось, когда я их унижала, или когда причиняла им некоторую боль. Другим ребятам нравилось, когда я ими командовала и управляла. Но были и такие, которые наотрез сопротивлялись подобному моему поведению, и проявляли свою ярость, злобу, обиду. Много было таких, которые сами стремились управлять мною, чтобы меня было легче использовать в своих эгоистических похотливых побуждениях. Да, у меня вообще было очень много близких знакомых мужчин, и много близких связей с мужским полом. Но начиналось всё очень спокойно и медленно.

Моим первым взрослым опытом, если не считать школьного физрука, оказался преподаватель психологии. Он научил меня азам настоящего общения с противоположным полом, и искусству гармоничной интимной связи в пределах взаимоотношений. Будучи умным, красивым, видным, стройным молодым человеком, обладая тонким чувством юмора и увесистыми финансовыми возможностями, Олег Александрович стягивал на себя не только всё внимание нашей женской половины студентов, но и большинства парней-однокурсников. Не раз они потом мне признавались в том, что хотели бы поменяться с Олегом местами, хотели бы обладать его положением, знанием, опытом. А мои подруги-однокурсницы завидовали мне чёрной завистью, когда они узнали, что Олег добивается моей симпатии и близости. Зная о том, что он женат, я, тем не менее, согласилась стать его любовницей на какое-то время. Он мне нравился как человек, как мужчина, и как преподаватель.

Как-то раз, вскоре после поступления в институт и после моего согласия на свидание с ним, сидя вечером вдвоём в кафэшке за чашечкой кофе, Олег начал свой диалог.

- Света, спасибо за то, что ты приняла моё предложение встретиться. Знаешь, я сразу обратил на тебя внимание. Ты чем-то выделяешься среди других девушек в институте и вообще. Я понимаю, что я, как препод по психологии, не имею морального права рассчитывать на нечто большее, чем просто вот такое совместное чаепитие, но…

- Всё в порядке, Олег Саныч. Я уже взрослая девушка, и могу отвечать за все свои поступки. Вы мне тоже чем-то импонируете. И… возможно я бы решилась на нечто большее, чем чаепитие, если бы…, если бы вы не были женаты. Вы наверное пока не знаете, но я выступаю как защитница отношений, брака, семьи.

- Светочка, дорогая моя, но ведь ты же не знаешь всего! Если бы ты только знала, что мы с женой уже давно не в ладах, уже давно не спим вместе, и подумываем о разводе, - то ты так бы не говорила. Я люблю свою жену. Но у нас не ладится вместе. Разные жизненные ориентиры и цели, так сказать. Мало чего общего. Только вот ребёнок… Скорее наоборот, с тобой вместе, я бы нашёл в себе новые силы! Начал бы новую жизнь, воспрял бы духом и телом.

Немного помолчав и подумав над его словами, я отвечала ему.

- Хорошо, Олег. Тогда знайте, что вы мне нравитесь как мужчина, и я очень сильно хочу вас узнать поближе. Мы можем встречаться после занятий в институте, и вы будете иметь возможность обучить меня тому, что знаете и умеете вы, как психолог и как мужчина.

Олег широко улыбнулся и поцеловал меня в левую щеку. Допив наше кофе, мы вышли из кафе и попрощались.

На другой день в институте, я сразу уловила сильный аромат одеколона, исходящий от Олега. Мне нравится, когда от мужчины пахнет приятным. Но этот запах, казалось, был самым приятным из приятнейших. Меня тут же потянуло к нему с новой силой. Еле сдерживая себя во время занятий, и ощущая тёплую влажность между ног, я кое-как додержалась до конца учебного дня, и тут же пошла к Олегу в кабинет. Он сидел в своём кресле и ел бутерброд. В кабинете стоял крепкий запах его парфюма.

- Светуля, ты можешь закрыть дверь изнутри на ключ, чтобы нам никто не мешал…

Не успел он сказать эти слова, как дверь была заперта мною на ключ изнутри, и я уже расстёгивала ему ширинку. Отложив в сторону свой бутерброд, Олег откинулся на спинку кресла, и глубоко вздохнул.

- Эх, Светочка… Давно мне этого никто не делал…

Едва ли пробравшись к нему в трусы, я с радостью обнаружила, что у Олега очень крупные и увесистые яички, и что его пенис тоже довольно большой и упругий. Мне всегда нравились большие половые органы мужчин. Для меня это нечто вроде визитной карточки мужчины. Не столько даже сам пенис, как яйца. И вот я принялась массировать ему яйца. Он стонал от удовольствия. Почти сразу его пенис восстал и налился силой. Я нежно откатила с головки крайнюю плоть, и взяла головку в рот. Посасывая верхнюю часть его крупной головки от всей души, и при этом продолжая массировать ему яички, я поймала себя на том, что сама вся мокрая между ног, и что сильно хочу кончить. Олег не мог долго держаться в напряжении. Похоже на то, что у него с женой и вправду не было секса, хотя я подозревала, что у него имеется как минимум ещё одна любовница, кроме меня. И вот через несколько минут Олег начал извергать из себя большой объём спермы, которую я с удовольствием и причмокиванием проглотила.

Как только он пришёл в себя, я жестом попросила его поменяться с ним местами, и сама уселась в его кресло, не забыв перед этим снять с себя трусики. Олег устроился передо мной на коленях, и не долго думая начал меня вылизывать между ног. Звучно и томно смакуя, облизываясь и причмокивая, он не только довёл меня до вершин блаженства, но и помог мне преодолеть этот самый первый барьер, который возникает тогда, когда двое недавно познакомились и только вот приступили к первому интимному свиданию. Я кончала ему на лицо долго и громко. Как оказалось в последствии, и что послужило толчком к серии дальнейших замысловатых событий, - через замочную скважину в двери его кабинета за нами подглядывали мои однокурсники. По очереди меняя друг друга у скважины, они смотрели на нас, и на то, что мы делали с Олегом.

Об этом я узнала на следующий день, когда на меня все как-то косо посматривали, с непонятно что выражающими ухмылками на лицах. Когда я наконец спросила у своей подруги, в чём дело, она мне прямо призналась в том, что нас с Олегом засекли, и что о нас теперь говорит весь институт. Хуже всего было то, что после этого эпизода обо мне начала расходиться молва как о шлюхе.

Олег тоже несколько насторожился, ведь ему не нужно было, чтобы о нём болтали в институте. Поэтому, с тех пор мы с ним встречались исключительно на дому у него, или у меня. Так, чтобы нам никто не мешал. В эти сладкие моменты, он меня обучил всему тому, что сам знал, и чему, по его мнению, должна была научиться лично я. Он рассказывал мне очень много о том, что хотят и ищут мужчины в женщинах, в сексе. О том, как мне себя с ними лучше вести. О том, с кем мне лучше сближаться, а с кем нет. О том, каким мужчинам оказывать какие интимные ласки, а каким в чём отказывать.

Олег также научил меня некоторым приёмам и способам самообороны и реакции на агрессию или нападение, будь то на улице или дома. Он рассказал и прояснил мне кое-что, относительно боллбастинга, и некоторых иных способах воздействия на плохих мальчиков. В итоге, после семи месяцев близкого общения с Олегом, я ощущала себя во все оружии, что касается связей с мужским полом. Как раз к этому времени у Олега начались долгие и нудные тяжбы и судебные процессы с его женой. Поскольку у него попросту не оставалось времени и сил на общение со мной, мы с ним решили прекратить наши отношения. Как только об этом узнали мои однокурсники, тут же на меня нахлынули цунами новых близких знакомств и встреч, которые меня накрыли полностью с головой аж до моего окончания института.

Однажды весною, незадолго до конца первого курса, мы с однокурсниками пошли вечером в кафэшку, попить кофе и поболтать о том – о сём. Сидим, болтаем, сплетничаем, веселимся, всё как положено. И тут вдруг один из однокурсников, Пашка, выкрикивает на всю кафэшку: «Да я сам своими глазами в замочную скважину видел, как Светка отсасывала у психолога нашего!» Воцарилось неловкое молчание. Все взгляды были направлены на меня. А другие посетители кафе тоже поняли, что это обо мне шла речь, что я и есть та самая Светка. Я злобно посмотрела на Пашку, поднялась и молча вышла из кафе. К моему удивлению, за мной тут же выскочил один незнакомый мне паренёк, и, догнав меня на улице, начал нервно и быстро говорить: «Если вы та самая Света, то у меня к вам одно предложение».

Внимательно выслушав этого парня, я поняла, что он в первую очередь заинтересован в двух вещах: отомстить за меня Пашке, и войти в интимный контакт со мной лично. Оглядев его повнимательнее, я пошла ему навстречу. Согласившись на свидание с ним, мы попрощались. На другой день после занятий, я вернулась домой и набрала номер телефона Вити, так звали моего нового знакомого. Он сразу взял трубку, и с радостью отвечал, что ждал моего звонка весь день. Я сразу пригласила его к себе домой. Вскоре он появился в дверях, весь разодетый и надушенный как фраер. Я снимала комнату у одного мужчины в возрасте, Станислава, и, по нашему с ним договору, я имела право приглашать к себе друзей и знакомых. Витя подошёл ко мне поближе, и тут же крепко обнял меня. Его поцелуи покрывали моё лицо со скоростью звука. Его руки очень скоро оказались на моей груди, и на ягодицах.

Я снова почувствовала эту приятную тёплую влажность между своих ног. А мои руки, в свою очередь, тоже очень скоро нашли свою заветную цель. Расстегнув ему пояс и пуговицы на джинсах, я добралась до его яичек. Они ощущались тугенькими, напряжёнными и перегруженными. Я очень хорошо различаю состояние яичек мужчины, после того как ощупаю их. Такое состояние как у Витиных яиц, случается тогда, когда парень очень долго не освобождался от спермы. Причиной может быть всё, что угодно, от умышленного воздержания до нехватки времени на интим. Не раз наблюдая такое же состояние яиц у Олега, нашего психолога, я пришла к выводу, что для нас, девушек, такое состояние является оптимальным.

Парень с такими неосвобождёнными яичками почти полностью подконтролен нам, послушный и прыткий, как уже объезженный скакун. Такой парень и для девушки будет стараться, и сам в конце попробует достичь своего удовлетворения. Помня наставления и советы Олега, я начала свои пошлые и развратные игры. Витя оказался очень умелым и ловким любовником. Я с радостью заметила, что он в своём юном возрасте уже научился пользоваться пенисом так, как многие мужчины в зрелом возрасте не умеют делать. Полностью удовлетворив меня классическим способом, показав мне своё знание многих сексуальных поз, и сделав мне на закуску куни, Витя, к концу часа наших игр, уже сам находился на грани своего оргазма, и только лишь ждал подходящего момента и намёка от меня, чтобы этот оргазм, наконец, случился. Олег советовал мне, что не нужно разрешать мужчине достигать оргазм, не смотря на все его попытки это сделать. Таким образом, мужчина будет зациклен на тебе, - говорил мне Олег. И я, как могла, не давала Вите кончить.

Витя держался молодцом, хотя его яички наверняка причиняли ему к этому времени сильный дискомфорт. Но вот наши игры подошли к концу, и Витя так и остался со своими взбудораженными и неудовлетворёнными яичками. Он туповато смотрел на меня, как будто спрашивая у меня, а как же быть с его оргазмом. Я так же молча смотрела на него, немного состроив из себя провинившуюся девочку, которая не может или не хочет исправлять свою ошибку. Нервы у Вити не выдержали, он быстро оделся, и вышел, хлопнув за собой входную дверь.

Чуть позже вечером, хозяин квартиры, Станислав Петрович, постучал ко мне в дверь. Открыв ему, я пригласила его присеть на стул рядом с моей кроватью. Я была в трусиках и футболке, и на моём лице наверняка можно было заметить полное удовлетворение. К моему удивлению, Станислав сразу же мне признался, что слышал из своей комнаты всё то, что происходило между мной и Витей. Но хуже всего оказалось то, что он предъявил ко мне претензии!

- Светочка! Разве тебе не стыдно?! Как же ты можешь, сначала возбудить молодого человека, получить своё удовлетворение, а потом отказать партнёру в его собственном удовлетворении?! Так же не делается среди нормальных людей!

Немного помолчав, я отвечала ему.

- Станислав Петрович. То, что я у вас снимаю комнату, ещё не означает, что вы можете меня учить морали и жизни. То, что вы намного старше меня, ещё не говорит о том, что вы мой учитель. И то, что вы не имеете возможности заниматься сексом, не даёт вам права предъявлять ко мне претензии по поводу того, что я им занимаюсь не так, как вы считаете верным. Это моя жизнь. И я что хочу, то и делаю.

- Ну, Света… Я был о вас иного мнения. В те дни, когда вы приводили сюда в комнату этого вашего преподавателя психологии, я тоже слышал очень много, за стенкой там, но не вмешивался, потому что он хоть учил вас, и объяснял вам, как и что. Всё было в пределах нормы. Но теперь!

- Станислав Петрович. Давайте на чистоту. Вам 51 год, и вы уже лет десять не имели никакой связи, никакого контакта с женщинами, как вы сами мне недавно об этом жаловались. Я понимаю, что ваш возраст ещё не настолько пожилой, чтобы вы напрочь забыли о сексе. Я понимаю, что вам самим очень некомфортно и неловко, когда молоденькая студентка каждый день ходит по квартире полураздетая, и тем более, когда она приводит к себе любовников и занимается с ними самым приятным занятием на свете. Я всё это понимаю, ведь я же не дура.

Стас покраснел, немного опустил голову, и уставился на мои ноги. Я сидела на кровати перед ним, а мои ножки болтались с края кровати, раскачиваясь в воздухе. Я словила этот взгляд Стаса, и решила попробовать укротить его.

- Станислав, я вам предлагаю вот что. Если вы будете умышленно более благосклонны ко мне, если вы перестанете предъявлять ко мне претензии, и более того, если вы будете выполнять некоторые мои пожелания бытового плана, тут по квартире, то я, взамен на это, буду вас радовать некоторыми прелестями из моего эротического репертуара. Идёт? Хотите поробовать прямо сейчас?

Видно было, что Стас начал сильно переживать. Он заёрзал на стуле, засопел и покраснел ещё гуще. Чтобы облегчить его неловкое положение, я продолжала.

- Вот давайте ка прямо сейчас вы отведаете на ужин то, о чём некоторые мои однокурсники только мечтают. Вот встаньте ка прямо и ровно тут передо мною. Готовы?

Стас кивнул, и встал со стула. Как только он встал по стойке смирно, я тоже встала с кровати, и отошла на один шаг назад. Придерживаясь одной рукой за спинку кровати, я резко нанесла мощный удар стопой прямо под яички Стаса.

Видимо возраст, всё таки, замедляет некоторые процессы в организме. Потому что прошло секунд десять, прежде чем Стас вдруг изменился в лице, открыл рот, выкатил глаза, и выдавил из себя ужасно противный вопль, который длился около двух минут без остановки. Стас упал как подкошенный к моим ногам, и в скрюченном положении схватился обеими руками за своё травмированное хозяйство. Было видно, что он давно не получал по яйцам. Или, если и получал, то вряд ли с такой же силой, как вот теперь. Я уже тогда знала, что чем слабее у мужчины яйца, тем хуже и болезненнее он переносит удар в пах. Про себя решив в будущем сосредоточиться на укреплении яиц Стаса, я улыбалась ему, глядя сверху вниз.

- Станислав, больше не хотите на сегодня, а? Что, яички сильно болят, да? А что такое? Неприятно разве? Немного унизительно, когда девушка вам такое делает? Правда? Или понравилось, всё таки?

Но каково же было моё собственное удивление, когда через две минуты его катаний по полу, как раз когда он перестал извергать из себя этот дикий вопль, я вдруг увидела, как у него из под халата показался кончик его мужского орудия труда, из которого медленной белой струйкой текла совсем свежая, хоть и уже пожилая, сперма! Да, Стас кончал! От удивления я подошла к нему чуть поближе, чтобы рассмотреть его орган вблизи. Он, по видимому, переживал в этот момент некую термоядерную комбинацию эмоций и ощущений, базирующихся на недавно произошедших событиях. Без сомнений, его невероятно сильно возбудил и взбудоражил как мой внезапный удар ногой по его яичкам, так и тот факт, что я, его квартиросъёмщица, вообще решилась нанести ему такую травму.

От своего этого возбуждения с ним случилась непредвиденная и неумышленная эрекция. Я понимала, что некоторые мужчины настолько интенсивно переносят боль в яичках, что эта боль является причиной их эрекции. Но чтобы мужчина прямо кончил от удара в яйца?! Такого я пока что не встречала. Я наклонилась поближе, разглядывая его пенис и яйца. Сам Стас лежал на полу почти в полном нокауте, не обращая внимания на меня, и на то, что я так близко рассматривала его органы. Я протянула одну руку вниз к его яйцам, и взяла их в свой кулачок. Слегка сдавив их своей рукой, я одновременно оттянула их вниз, смотря ему прямо в глаза. Из отверстия его пениса показалась новая струя спермы. Я снова сдавила ему яйца, ещё одна струйка покинула пенис. Стас открыл свои глаза и застонал. Я отпустила его яйца, и засунула ноготь своего указательного пальца ему в отверстие пениса. Проникнув вовнутрь на несколько сантиметров, я царапала ему мочеиспускательный канал своим ногтём. Ещё одна, последняя в этот раз, струйка спермы, вяло покинула пенис, преодолев препятствие в виде моего пальца внутри его члена. Вскоре я высунула свой палец из его пениса, и попросила Стаса оставить меня в комнате одну. Кое-как поднявшись с пола, и придерживаясь за св
ои болезненные яйца, он медленно вышел из комнаты. За его стеной ещё долго я слышала в тот вечер стоны и громкие вздохи.

Витя ещё много раз приходил ко мне домой, много раз мы были с ним близки. Но каждый раз я так и не позволяла Вите кончать. И если в тот самый первый раз я просто отказала ему в оргазме, то с настоящего момента я решила не давать ему кончать другим путём. Мы с ним условились, что перед каждой нашей близостью, мы с ним будем играть в шахматы. И если выигрывает он, то я ему делаю всё, что бы он от меня ни потребовал. Если ничья, то мы оба ничего не требуем, и приступаем к страстному сексу. А если выигрываю я, то я отказываю Вите в его оргазме. Будучи классной шахматисткой, я всегда обыгрывала Витю. Раз за разом я наблюдала, как его юношеская психика становилась всё более уязвимой и перегруженной. Я медленно, но верно, растягивала Витю наподобие лука со стрелой.

Удерживая его одновременно в состоянии сильного желания и неудовлетворения, я всякий раз получала своё собственное удовольствие на все сто процентов, и даже более. Когда мне этого показалось достаточно, я подговорила Витю отомстить за меня тому Пашке, который при всех в кафэшке обо мне грубо выразился. Взамен на мордобой, я обещала Вите сделать ему минет, и дать ему кончить мне в рот. Так и вышло. Витя основательно поколотил Пашку, и разбил ему нос. Когда я это сама увидела, в перерыве между парами прямо у входа в институт, я подошла к Пашке и сказала ему: «Получил по заслугам? А вот ещё вдогонку и на закуску, от меня лично!» С этими словами я ударила Пашку очень сильно коленкой по яйцам. Пашка тут же заорал как резаный, и упал на пол, изображая из себя раненого лосося. Окружающие нас студенты так ничего и не поняли, но с интересом и оживлением наблюдали за Пашкой, снимая его на свои мобильники, пока тот валялся на полу, и держался руками за свои болезненные яйца.

Встретившись с Витей после того мордобоя, я отблагодарила его, сделав ему великолепный минет. Витя тогда очень долго не мог кончить, настолько его эмоции перегрузили всю его психику. Он судорожно держал мою голову своими руками, стараясь как бы натянуть её на свой член. Его головка ощущалась у меня глубоко в горле. И он периодически настолько грубо и сильно двигал своим членом у меня во рту, что я то начинала задыхаться, то мне казалось, что вот-вот получу сотрясение мозга, - от таких его бешеных движений. Мне тогда пришлось взять Витю за яички, и слегка утихомирить его, сообщая яичкам определённое давление. Витя на самом деле тут же стал спокойнее и сдержаннее, но это не продолжалось долго. Вероятно тот факт, что его головка находилась у меня во рту уже более двадцати минут, дал о себе знать. Витина простата начала сокращаться. И у меня во рту появился сначала вкус пред-эякулята, а потом и сама сметанка сильными струйками стреляла мне в горло. Проглотив всё его семя, которого в тот раз было очень много, мне показалось даже, что я почувствовала в его вкусе нечто от мести, зависти, обиды. Недаром говорят, что сперма впитывает в себя все качества мужчины. Или, точнее говоря, сперма и есть концентрированная суть мужчины.

Вскоре поняв, что с Витей мне всё равно не хватает бодрости в жизни, я начала позволять другим ребятам регулярно навещать меня на дому. Особенно мне нравилось проводить время с моими тремя новыми знакомыми из Саудовской Аравии. Они всегда какие-то взбалмошные, дикие, агрессивные, возбуждённые! И потом, у них длинные, обрезанные пенисы, что мне нравится с ранней юности. Самым интересным для меня оказалось то, что эти арабы тоже злились на меня за то, что я «со всеми подряд сплю». Оказываясь со мной в комнате наедине, и чаще всего все втроём сразу, они обычно настаивали на всех основных удовольствиях сразу. Им и минет сделай, им и фут-джоб сделай, их и промастурбируй, им и в попу дай, и дай им вовнутрь меня кончить.

И, главное, всем троим сразу! Я бы, скорее всего, отказала им вообще, если бы не факт, что таких больших и красивых пенисов я пока больше ни у кого из парней не видела! С глубоким удовольствием я обсасывала им их коричневые лысые головки, едва помещающиеся у меня во рту. С радостью и упоением я проглатывала их сперму, ощущая в ней привкус некой экзотичной дикости и безумия. С томным анальным наслаждением я подставляла им свой анус, чтобы почувствовать это чисто специфическое удовольствие, когда твою попу насилует довольно крупный и мощный член. Я обещала арабам не спать со всеми подряд, хотя и не сдерживала это своё обещание. Стас, почему-то, очень переживал по поводу того, что меня «имеют в задницу арабы». Но он был молодцом уже потому, что не возмущался, когда я с арабами закрывалась у себя в комнате. Видимо побаивался чего-то.

Не обделяла я своим вниманием и некоторых моих однокурсников. Тех из них, кому я решила дать возможность испытать радости близости со мной в свободном и не закомплексованном стиле, - как я этим обычно занимаюсь. Иногда ко мне в комнату приходили сразу двое или трое однокурсников. Они прекрасно знали о том, что у меня тут в комнате уже побывали многие парни, и по несколько человек за раз. Так что, отбросив ложную скромность, мы с ними так увлекались, что они покидали меня только под утро. В такие вечера и ночи, я вовсе не завидовала Стасу за стенкой. Зная, что он всё слышит, и что он мастурбирует на наши безобразия, я иногда доходила до того, что прямым текстом громко кричала: «Стас, ты пока ещё не кончил там? Помощь нужна? А то я уже вот-вот тут кончу!» Стас даже несколько раз выкрикивал что-то в ответ на такие мои беспардонные выходки. Я сама понимала, что больше всего Стаса бесили три вещи. Это когда я у себя в комнате сразу с несколькими парнями, когда я кому-то делаю минет и при этом причмокиваю и постанываю, и когда я кому-то даю шанс на анальный секс со мной. Но вот в те вечера, когда все эти три вещи случались одновременно! В такие моменты мне было действительно очень жаль Стаса.

Почти ежедневно отбивая ему яйца своими ногами, я приучила Стаса к тому, что нужно смириться со своим положением одинокого и неудовлетворённого мужчины, и что надо учиться радоваться тому, что нормальные, здоровые, молодые парни имеют возможность получить со мной полное удовлетворение. Я так об этом и говорила Стасу. Так что мне оставалось только следить за тем, чтобы у него постоянно болели яички, от моих жёстких и безжалостных ударов ему в пах. Я ведь понимала, что когда мужчина неудовлетворён, то боль в яйцах хоть немного скрашивает для него серые монотонные будни. Стас мне как-то признался в том, что он никогда в жизни не встречал более возбуждающую женщину, чем я. И он мне не раз признавался в том, что во время своего онанизма представляет себя тоже участвующим в играх и утехах со мной. А я насмехалась и издевалась над Стасом от всей души. Дав ему понять, что ему со мной ничего не светит, и что основной причиной этого является его маленький пенис, я постепенно укротила и выдрессировала Стаса так, что он стал почти шёлковым. Но иногда, всё таки, Стас сильно злился на меня, и даже выкрикивал нецензурщину. И тогда, когда дело доходило до отбивания его яиц, я не жалела своих сил на то, чтобы Стас понял, как надо себя вести.

В институте все уже давно знали о том, что у меня много половых партнёров, и что я живу очень раскованной и насыщенной интимной жизнью. Лично меня не смущал этот факт. Скорее наоборот, мне нравилось наблюдать и замечать, по поведению и выражению лиц однокурсников, некоторые нюансы и подводные камни такой ситуации. Например, были среди них такие, которые на меня злились и осуждали, за такое моё свободное поведение. Были и такие, которые сами старались сблизиться со мной, чтобы на себе испытать всё то, о чём так упорно толковали бесчисленные слухи. Некоторые мои подруги рассказывали мне иногда, как и что обо мне говорят за моей спиной. И чего только обо мне не рассказывали! И что я люблю спать с неграми из-за их специфического запаха. И что у всех, кто со мной был близок, потом долго и сильно болят яички. И что я не у всех глотаю сперму, кому делаю минет. И что я предпочитаю исключительно крупные размеры половых органов мужчин. И что, однажды побывав со мною близко, мужчина потом больше не мог жить без повторения этого переживания, а так как я не была близка ни с кем дольше месяца, то получалось, что многие сходили с ума, - делая меня в этом виноватой.

А однажды случился ещё один интересный случай. У нас в институте работала очень симпатичная и позитивная преподавательница биологии. Она всегда выявляла своё расположение ко мне, хотя была намного старше меня. Большинство женщин в возрасте ненавидели меня за моё плохое и вызывающее поведение. Как-то раз, сразу после лекции по биологии, Нина Николаевна попросила меня остаться на чуть-чуть, для короткого разговора. Я осталась, и она подошла ко мне поближе.

- Света, у меня к тебе одно очень простое, но важное поручение. Одна просьба, точнее. Как ты, наверное, знаешь, у меня растёт сын, Ростик, ему сейчас ровно двадцать лет. Понимаешь, Света, он работает водителем, и всё бы ничего, да только он до сих пор девственник, и из-за этого у него начался нервный срыв. Я бы очень хотела, Света, чтобы ты с ним как-то…, как-то помогла ему лишиться девственности своей. А то он у меня ужасно закомплексованный парень, и мне это очень больно выносить. Договорились, Светочка?

- Хорошо, Елена Петровна, я сделаю это для вас, по знакомству.

На следующий день, как раз после занятий, Елена Петровна познакомила меня со своим сыном. Им оказался симпатичный рослый парень, который при встрече со мной почему-то густо покраснел, и потупил свои глаза вниз, на мои ноги. Я не раз ловила на себе и на своих ногах подобный стыдливо-виноватый взгляд парней. И я хорошо понимала, что такой взгляд является результатом неудовлетворённости, которая ещё сильнее стимулируется онанизмом. Улыбнувшись ему в ответ, я предложила ему сперва сходить в кафэшку, а потом зайти ко мне домой, потому что я собиралась у себя дома, по интернету, выбрать наилучший автомобиль, и просто нуждалась в дельном совете от опытного шофёра, - то есть, его, Ростика. Мой план сработал, и он согласился, хотя и не особо охотно. Видимо его мать намекнула ему, что он может познакомиться со мной, и что это может для него оказаться «интересным событием». Не совсем в курсе, что его мать сказала ему, а что нет, я всё же была уверена в успехе этой затеи.

Ростик был не первым девственником, которому я помогала расстаться с девственностью. По своему опыту я хорошо знала, что девственники обычно чрезмерно онанируют, и при этом фантазируют о самых невероятных вещах. Будучи лишены близкого контакта с женским полом, и обременённые своим положением и статусом девственника, они молча страдают у себя дома, за экранами своих мониторов, на которых они с завистью наблюдают всякие, возбуждающие воображение и желание, картинки и видео. Мы с Ростиком зашли в кафе, и взяли себе по чашке кофе. Постепенно разговорившись с ним, я поняла, что не ошиблась. Ростик очень сильно страдал, потому что у него, вот уже пятый год подряд, «ничего не получается с девушками». Уточнив у него, что он подразумевает под «ничего», я была удивлена тем, что он, оказывается, уже не раз целовался и обнимался с девочками. И более того, он даже «трогал некоторых девочек за грудь». Но вот «оргазма с девочками» у Ростика до сих пор пока не было, и это его ввергало в «ужасное настроение и нервный упадок». Пока мы допивали кофе, я спокойно, чуть снисходительно, и с улыбкой, отвечала ему.

- Что ж, Ростик, я хорошо тебя понимаю. Конечно же, вокруг столько красивых девушек! И хуже всего то, что все твои знакомые и друзья радуются и наслаждаются телами своих подруг, получают своё удовлетворение на постоянной основе. Настоящее удовлетворение, а не удовлетворение от онанизма.

Я умолкла, и внимательно посмотрела Ростику прямо в глаза. Ростик на миг посмотрел мне тоже прямо в глаза, но тут же опустил свой взгляд, и уставился мне на ноги. На мне были открытые высокие туфли на каблуке, и я, закинув ногу на ногу, чуть присняла одну туфлю с пятки на одной ноге, оставив её болтаться на моих пальцах. Продолжая смотреть на Ростика, я некоторое время легонько побалтывала своей ножкой. Ростик, как зачарованный, наблюдал то, как я это делаю. Так, в полном молчании прошло несколько минут, в течение которых я допила свой кофе. Наконец я спросила у Ростика.

- Ростик, что-то случилось? Тебе не нравятся мои туфли, может быть? Или не нравится то, что я раскачиваю ногой так близко к тебе?

- Нет, что вы, Света! Наоборот! Мне это так нравится! Так красиво это!

- А что тут красивого, Ростик? Туфли как туфли. Тебе может нравится обувь женская?

- Понимаете, Света…, как бы вам это объяснить? Я … это… ну… мне очень нравятся женские ноги…

Он тут снова потупил глаза, и даже слегка отвернулся в другую сторону. Я поняла, что так он поступил потому, что в очередной раз густо покраснел, и, видимо, хотел, чтобы я не видела краски на его лице.

- Ростик, правда, что ли? Как так? Ведь обычно парням нравятся фигуры в целом, или, скажем, ягодицы, или грудь девушек. А тебе нравятся ноги, значит? Ух ты! Прикольно как! И что? Тебе они просто нравятся, или…, может у тебя возникают определённые фантазии и желания, связанные с ногами? Просто мы в институте как раз проходим этот момент. И преподаватель нам объяснил, что это связано с «комплексом подчинения женщине», Ростик.

- То есть, как это, комплекс подчинения?

- А вот так, Ростик. Оказывается, для того, чтобы получить своё полное удовлетворение, таким мужчинам просто необходимо почувствовать и пережить хотя бы однократное, но интенсивное и полное, подчинение женщине.

- Нет, это я могу понять. Я другого пока не понял. Почему этот комплекс подчинения связан с женскими ногами? И почему вы мне об этом сейчас говорите?

Слегка успокоив Ростика, и попросив его перестать волноваться, а также, говорить чуть тише в кафе, чтобы нас никто не слышал, - я продолжила.

- Ростик, я это упомянула для того, чтобы дать тебе понять две вещи. Первое – что я знаю о твоём этом комплексе. Знаю, что тебя это волнует больше всего в жизни. Знаю, что ты постоянно онанируешь с мыслями об этом. И знаю, что ты бы отдал всё на свете, чтобы почувствовать это всё на себе. Я не права разве? И вторая вещь – это то, что раз уж я согласилась с тобой эту тему поднять, то мне было бы даже интересно помочь тебе преодолеть этот твой комплекс. Ты рад такому повороту событий?

Красный как рак, Ростик радостно мне кивнул и начал судорожно и хаотично дёргаться на своём стуле. Казалось, что он вот-вот испытает оргазм, просто так, сидя на стуле и заканчивая пить свой кофе. Расплатившись, мы вышли из кафе и направились прямо ко мне домой. Дома я бросила Стасу, встречавшему меня у двери, своё дежурное «привет, Стас!», и проследовала с Ростиком с мою комнату. Каково же было моё удивление, когда Стас, видимо совсем озверевший от своего неудовлетворения, громко крикнул нам в след.

- Что, шлюха, нового привела? Теперь его мучить будешь? Тоже с больными яйцами его оставишь? Вот так стерва! Только и знает, что портит парней!

Заслышав такое, Ростик понурился, и слабеньким умоляющим голосом сказал мне.

- Света, я тогда пошёл домой, а то мама меня отругает, если я поздно приду. Вы тогда оставайтесь, и пусть всё будет хорошо тут у вас с соседом.

- Ростик, погоди, не уходи так быстро. Останься тут ещё на пол часика. И я тебе расскажу, чем болеет этот мой больной сосед.

Ростик чуть успокоился, и остался. Рассказав ему о том, что сосед всего напросто ревнует меня к каждому столбу, и что у соседа похожая проблема, - отсутствие секса, - я объяснила Ростику, на примере соседа, насколько опасно может оказаться для мужчины воздержание от близкого контакта с женщинами. Попросив Ростика «чувствовать себя тут как дома», я извинилась перед ним за то, что должна быстренько сходить в туалет. Ростик как-то неожиданно воспрял и снова изменился в лице. Улыбнувшись ему, я оставила его одного в комнате, и пошла в уборную. Вернувшись в комнату, я обнаружила Ростика держащим в своих руках мой вьетнамок. Ростик держал его перед лицом и нюхал. Как только я вошка в комнату, Ростик опустил вьетнамок, и густо покраснел. Наступила неловкая для Ростика тишина. Я специально выдержала паузу в две минуты, прежде чем продолжить наше с ним общение. Улыбнувшись ему, я уточнила.

- Ростик… Ты считаешь это нормальным? Тебе не стыдно?

- Стыдно, Света, очень стыдно! А зато знаете, как это приятно!

- Да, Ростик. Между прочим, я знаю о том, как это для вас приятно бывает.

- Правда? А как так? Откуда вы об этом можете знать, Света? Вы же девушка!

- Как могу знать? А так, что я постоянно от ребят узнаю, что они на эту тему фантазируют и онанируют. Было бы им неприятно, они бы этим не занимались. А если совсем по секрету, Ростик, то могу тебе сообщить, что лично мне нравятся такие ребята, которые втайне от всех сходят с ума от невозможности поцеловать девушке ноги. Мне вас жалко, Ростик. Я же понимаю, что вам от этого настолько плохо и тоскливо на душе становится, что жизнь не в радость. Но так как я стараюсь быть доброй и великодушной девушкой, Ростик, то я иногда делаю определённые сюрпризы и подарки для таких ребят, как ты. Например, вот прямо сейчас я была бы не против, если бы ты помассировал мне стопы. Умеешь делать такой массаж? А то они у меня подустали за день…

Не дожидаясь его ответа, и делая вид, что не замечаю его порывистого истеричного дыхания, я прилегла на свою кровать. Будучи босиком, в футболке и джинсах, я улыбнулась сконфуженному Ростику, и взглядом указала ему на свои ноги. Он молча и туповато рассматривал мои босые стопы, ещё гуще наливаясь кровью в лице. Поскольку я обычно делала себе педикюр, то у меня и в этот раз на ногах был лак ярко алого цвета. Насколько я знала, именно такой цвет лака на ногах у девушки особенно резко и сильно влияет на неудовлетворённого молодого человека, сообщая его яичкам некую закодированную информацию.

- Ростик, до сих пор ты только мастурбировал на фото и видео женских ног, не правда ли? А вот теперь у тебя внезапно появилась редчайшая возможность. Я позволяю тебе, Ростик, помассировать мои стопы. И если ты мне их будешь долго, усердно и приятно массировать, то, может быть, в знак благодарности, я потом помассирую твои ноющие яички. Тебе же этого тоже до сих пор никогда не делали? Не хочется такого попробовать?

Ростик совсем обомлел. Он не знал, что мне ответить. И было видно, что ему в этот момент очень приятно и радостно, даже не смотря на это его замешательство. Он судорожно сглатывал слюнки и облизывался, пристально пялясь на мои пятки и пальчики. Я приподняла свою правую ножку, и небрежно коснулась ею Ростикова лица. Он смотрел на меня как баран на новые ворота. Видно было, что он вдыхал аромат, исходящий от моей стопы, и что этот аромат ему очень нравился. По опыту зная, что большинство парней обожают этот аромат и вкус, но стесняются себе и другим в этом признаться, я нахально просунула свои пальцы прямо Ростику в рот. Его глаза раскрылись до предела, и, казалось, что они вот-вот выкатятся из орбит. Его рот открылся так широко, что я смогла в него засунуть свою ногу почти по пятку. Но вот чего я сама не могла ожидать, так это то, что внезапно, в этот самый ответственный момент, Ростик начал кончать! Я поняла, что это «тяжёлый случай», и что мне придётся проводить с Ростиком как минимум ещё одно свидание, во время которого мне надо будет «сбить у него целку», - как в таких случаях говорят ребята. Когда Ростик пришёл в себя, он извинился за то, что так стыдно оплошался передо мной, и попросил меня выделить для него время через три дня, вечером. Я согласилась и провела Ростика к выходу.

Внезапно дверь комнаты Стаса распахнулась, и сам Стас, в бешенстве брызгая слюной, зарычал на меня: «Стерва, что ты на этот раз с мальцом сделала?! Почему так быстро кончили? Или может ты ему уретру клеем заклеила?» Вытолкнув Ростика за дверь наружу, и закрыв за ним дверь, я повернулась к Стасу и спокойно отвечала ему: «Стас, ты что, дед, совсем очумел?» Подойдя к нему вплотную, я очень сильно заехала ему коленкой по яйцам. На этот раз мне самой показалось, что у него там что-то треснуло и хрустнуло. Стас как подкошенный упал к моим ногам и дико заорал. Чтобы он не орал так громко, я запихнула свою пятку ему в рот. Стас умолк, и дикими глазами смотрел то мне в лицо, то на мою ножку, заткнувшую ему рот. Так прошло несколько минут. Когда Стас немного отошёл от моего удара и начал подниматься с пола, я тут же нанесла ему ещё один крепкий удар в пах, на этот раз с размаху, и не коленкой, а подъёмом стопы.

Удар пришёлся как раз точно под его яички. Не выдерживая этой адской боли, Стас снова шмякнулся на пол и громко взвизгнул, извергая из себя звуки, близкие по частоте к ультразвуку. Я знала, что такие сверхвысокие частоты мужчины извлекают из себя в тех случаях, когда их яички либо сильно травмированы, либо находятся под угрозой исчезновения. Пригрозив Стасу окончательно испортить его яйца, я пренебрежительно пнула его ногой в задницу, переступила через него, и прошла в мою комнату. Ночью из-за его стенки доносились угрюмые, заунывные, тоскливые похрюкивания и причитания, вперемешку с щёлкающе-трущими короткими быстрыми движениями его кулака, во время занятия онанизмом. На одну минуточку мне стало жаль Стаса.

Этот стареющий и лысый одинокий мужчина, вынужденный мастурбировать на звуки и образы молодой девушки, живущей у него за стенкой, в его же квартире. Так близко, но и так недоступно! От кого-то из своих подруг в институте я как-то слышала, что лучший способ извести мужчину – это не давать ему. То же самое я неоднократно слышала от Олега, когда он мне объяснял и прояснял все ключевые моменты, касательно моего поведения с мужчинами. И вот теперь, слушая депрессивные звуки, которые Стас извлекал за стеной, я понимала, что это всё не шуточки. Но Олег мне всё чётко расставил по местам и по полочкам. Так что сомнений у меня никаких не было. Было просто по человечески жаль Стаса. Но помогать ему я даже и не собиралась.

Через три дня вечером Ростик снова был у меня в гостях. Успешно миновав первую преграду в виде Стаса, Ростик опять начал с массажа моих ног. На этот раз он не оплошался, как в прошлый раз, и меня это обрадовало. Дав ему как следует насладиться поглаживанием и облизыванием моих ног, я, с улыбкой на лице, вспоминала про себя, сколько ребят на тот момент уже познали запах и вкус моих ног. Ростик был на вершине блаженства и удовольствия. И он решился даже спросить меня вот что: «Светочка, а что значит потерять девственность для мужчины? Ведь я уже не девственник, правда? Я же кончил три дня тому назад тут с вами…» Ответив ему, что он остаётся девственником до тех пор, пока он не совершит половой акт с девушкой, я добавила, что кроме классического полового акта есть ещё и другие формы удовольствия, которые никогда не навредят жизни и настроению.

Такими удовольствиями, например, являются анальный секс, мастурбация девушкой мужчины, минет, и кое-что ещё. Взяв с Ростика слово о том, что он никогда никому не будет рассказывать то, что мы с ним вместе делали, я расстегнула ему джинсы, и извлекла его половые органы на свободу. Не смотря на то, что Ростик обильно кончил три дня тому назад, пощупав его яйца я поняла, что он снова готов обильно кончить. Его пенис был сильно напряжён, так как контакт Ростика с моими ногами не мог пройти бесследно. Я оголила Ростику головку, и осторожно просунула свой мизинец ему в уретру. Мизинец зашёл вовнутрь на всю первую фалангу. И я своим ногтём легонько царапала ему мочеиспускательный канал. Ростик собрался от этого уже кончать, но я не хотела всё вот так оканчивать. Поэтому я одной рукой сильно оттянула ему яйца, в то время как другой рукой я медленно массировала ему пенис у основания.

Ростик, наконец-то, понял, что к чему, и в чьи руки он попал. По многочисленным рассказам ребят зная, что в такие моменты парень ощущает себя подопытным хомячком в руках серьёзного научного исследователя, я постепенно подвела Ростика к тому туманному пределу, за которым начинается пропасть оргазма. Удерживая его от приближения вплотную к эякуляции, я не слишком активно, но избирательно, стимулировала его пенис. Выдоив из Ростика несоколько капелек предэякулята, я чуть усилила давление на его яички.

- Ростик. А теперь смотри мне прямо в глаза, милый. Я буду вот так вот, нежно и ласково, перекатывать твоё левое яичко у себя между пальцев, и в то же время легонько поглаживать тебя по головке… Да, Ростик, вот как раз тут, сверху головки. Я знаю, что тебе тут чуть больно даже. Немного неприятно, не правда ли? Хочется, чтобы я тебя раздражала ниже, да? Прямо у отвертсия тут, или ещё ниже? Нет, Ростик, я всё же пока тебя тут вверху головки помучаю. Мне нравится, когда ребята потихоньку страдают и терпят, пока они медленно продвигаются по своему пути от девственника к эксперту эротики. Эта лёгкая боль в голове, боль от моего трения, не даёт тебе слишком рано кончить, Ростик.

Растирая ему пальцами головку по её верхней части, я постепенно довела пенис до его абсолютного максимума напряжения. Вены на нём так набухли, что, казалось, они скоро лопнут. Удерживая оба яичка оттянутыми и сдавленными, мне было интересно, когда наступит тот момент, когда необходимость организма Ростика освободиться от напряжения пересилит его дискомфорт, который я ему умышленно причиняла.

- Светочка, скажите, а это нормально, что мне больно в яичках, и одновременно очень приятно во всём теле? Мне просто никогда не было так больно в яичках. То есть, хм, никто мне их так не сдавливал и не оттягивал. Но это так приятно!

- Да, Ростик? Тебе это приятно? Или больно, всё таки? Чего больше, боли или приятного?

- Они как будто идут вместе, Светочка. Чем больше боли, тем приятнее. Мне не верится, что такое возможно. Я не подозревал о том, что девушка может…

В этот момент я нащупала его яичные канатики сквозь мешочек мошонки, и сдавила их между своих пальцев. Понимая, что Ростик в ту секунду ощутил новые и неожиданные для него ощущения, я ласково улыбнулась ему, и уточнила, не сильно ли ему больно. Ростик хотел было что-то мне ответить, но вдруг его тело дёрнулось, глаза закатились, и он начал громко и бесконтрольно кончать. Пока он освобождался от спермы, я сдавливала ему оба яичка, помогая им пройти через это новое для Ростика переживание. А именно, контролируемое девушкой выдаивание семени, с одновременным причинением дискомфорта яичкам.

Ростик пришёл в нормальное состояние через пол часа. Бережно поцеловав мне на прощание пятки, он ушёл домой, чувствуя себя самым счастливым мужчиной на Земле. В тот вечер Стас довольно вежливо спросил у меня, что я такого делала с Ростиком, от чего Ростик так «странно» стонал и кричал. Без лишних подробностей, я дала Стасу понять, что я промастурбировала Ростика взамен на массаж ног. Стас тут же ехидно спросил у меня, не откажусь ли я промастурбировать его, Стаса, - если он, Стас, сделает мне массаж ног. Ответив Стасу, что он, Стас, может только об этом мечтать и фантазировать у себя за стеной, во время своего онанизма, я легонько пнула его коленкой по яйцам. Но так как удар был слабым, Стас не упал, а только схватился за своё хозяйство.

- Ты дура и шлюха, Светка! Ты просто идиотка! Заставляешь парней тебе ноги лизать, а сама то шлюха!

- Стас, я думала, что мы с тобой уже давно договорились об этом всём. Не твоё дело, кто мне что лижет, и не твоё дело, какую жизнь я веду. Я же не виновата, что тебя никто не хочет, и что ты вынужден дрочить! Да, я понимаю, что тебе это стыдно и унизительно. Да ещё и я тут как тут, со своими ударами по яйцам. Не жизнь, а полный хаос, - да, Стас? Так вот, Стас, знай и помни: хоть я и шлюха, да вот только тебе, Стас, я даже пятки своей не дам поцеловать. Настолько ты, идиот озабоченный рогатый, ниже и опущеннее меня, - понял?

Видимо, Стас призадумался над этими словами. Потому что он, к моему удивлению, не начал мне в ответ кричать пакости. Вместо этого он приуныл, понурился, и мне показалось, что даже заплакал. Подойдя к нему ближе, я спросила, не обидела ли я его случайно.

- Светочка, а как ты думала! Ты тут постоянно занимаешься развратом, буквально на моих глазах! Я мало вижу, но всё слышу! Каково это выносить мне, одинокому мужчине? Знаешь, как сильно мне тоже этого хочется! А ты, вместо того, чтобы мне как-то помочь, наоборот, только отбиваешь мне яйца!

- Стас… Да, я это всё прекрасно понимаю и вижу. Мне понятна твоя ревность и зависть. Ну, что другие ребята имеют такую возможность, а ты нет. А ты никогда не задумывался, Стас, почему так происходит? Почему другие ребята проходят естественный сексуальный отбор, а ты нет? Не думал, почему яйца других ребят получают удовлетворение, а твои яйца получают только боль? Почему пенисы других ребят познают радость от ласк моих рук, а твой пенис этого не узнает? Так вот, Стас, я тебе отвечу, почему это так в жизни случается. Так выходит потому, что есть нормальные мужчины, и есть мужчины – козлы. И ты, Стас, тоже козёл! А вам, козлам, ничего не остаётся в жизни делать, как завидовать всем нормальным мужчинам, и сидеть дрочить втихаря, подслушивая и подсматривая за другими… Что, тебе неприятно, что какая-то шлюха высказывает тебе это всё в лицо? Или тебе неприятно, что эта шлюха вытирает о тебя свои ноги? А мне кажется, что тебе это очень даже приятно, Стас!

Сказав это, я снова пнула Стаса коленом в пах, он согнулся, а я вытерла свою правую подошву прямо о его лицо. Стас перестал скулить, метнул на меня взгляд дикого и обиженного осла, и начал шумно кончать. Как только я это поняла, я тут же ушла в свою комнату, оставив его одного.

После этого случая, Ростик ещё несколько раз заходил ко мне в гости. У нас с ним даже дело дошло до минета! Когда я проглотила всю его сперму, он так удивился, что чуть не потерял сознание. А когда пришёл в себя, то пояснил мне, что всегда думал, что девушки на самом деле не глотают сперму, и что на фото и видео это только постановочные трюки. Я ласково объяснила Ростику, что женщины глотают сперму. Но только у тех мужчин, которые это заслужили.

А однажды у нас с Ростиком случился самый настоящий половой акт! Да, я дала ему войти в себя, и показала ему, как лучше двигаться во время этого приятного упражнения для двоих. Ростик кончил в меня, и с тех самых пор начал себя считать не-девственником, хвастаясь своими подвигами перед соседскими парнишками.

Я понимала, что сделала слишком много для Ростика, и что именно с ним возможны всевозможные осложнения в будущем. Таким неустойчивым и слабым по жизни он мне казался. И доказательство того не заставило себя долго ждать. В один из тихих весенних вечеров, когда я возвращалась домой с вечеринки, зайдя в лифт, я обнаружила в лифту возле себя двух мужчин, с натянутыми на глаза кепками. Лифт тронулся, и почти сразу же застрял между этажей. «Отлично, Иван!», - крикнул у меня из под уха один из мужчин кому-то далеко на верхних этажах. Я поняла, что это засада на меня, и что их сообщник отключил лифт. В полумраке, еле различая их лица, я услышала: «Ну что, шлюха, доигралась? Сейчас будешь нам отсасывать, поняла, дрянь?! Открывай свой ротик!» Один из мужчин крепко схватил меня сзади и начал опускать вниз к полу. А второй уже доставал из штанов свой член.

Сообразив, что промедление подобно смерти, я со всей силы нанесла прямой удар ногой в пах этому переднему мужчине. На мне были твёрдые остроконечные туфли на шпильке, и я попала носком туфли прямо по яичкам одному из мерзавцев. От тут же заорал, упал на пол лифта и начал дёргаться, рвать и захлёбываться. Его друг сразу отпустил меня и поспешил на помощь к своему травмированному товарищу. Как только я смогла различить фигуру этого второго, я нанесла сильнейший удар каблуком, шпилькой, ему в область яичек. Мне повезло, потому что я снова попала! Шпилька, должно быть, проткнула ему одно из яичек. Потому что такого дикого и протяжного воя я никогда в жизни не слышала. Даже Стас, которого я часто и сильно била по яйцам, не орал так пронзительно и высокочастотно.

На шум и крики сбежались соседи, которые включили лифт, и открыли нам снаружи двери. Зрелище, которые они увидели, было не из заурядных. Два мужика корчатся от боли на полу, придерживаясь за свои органы размножения. А возле них стоит девушка, даже не удостаивая лежащих взглядом. Я гордо и молча вышла и проследовала к себе домой. Что потом было с теми мужчинами, я не знаю. Но я их никогда больше не видела. Зато вскоре после этого эпизода, Ростик зашёл ко мне домой и рассказал мне вот что.

- Светочка, я согрешил перед вами. Я рассказал моим друзьям о вас почти всё. Они меня просто долго выпрашивали об этом. Расскажи, говорят, что она с тобой делала, и что она умеет. Ну, я и рассказал им всё. Когда они меня выслушали, все они тут же разошлись по своим домам. И на другой день все они мне признались, что от моих рассказов о тебе, они в тот вечер дома так сильно и бурно кончили, что никогда такого у них не было. Ну, а двое моих самых лучших друзей, те, что к тебе недавно приставали, тогда же и поклялись мне в том, что как минимум заставят тебя сделать им обоим минет. Ну, а мне то что? Я им говорю, ну, дерзайте! Вот они и …попробовали…

- Ростик, спасибо, что ты мне об этом сейчас рассказал. Я всё поняла. Как говорится, горбатого только могила исправит. Пусть у тебя всё будет хорошо в жизни, Ростик. Прощай и больше не приходи ко мне. Забудь меня.

На следующий год я узнала от Елены Петровны о том, что Ростик лечится в психиатрической лечебнице. Его туда решили определить потому, что он начинал представлять угрозу обществу, матери, и всем окружающим. Когда Ростику стало ясно, что ему не грозит больше подобный эротический феерверк, какой он переживал со мной не так давно, он не мог больше сдерживать свои страсти и эмоции, и тупо начал заниматься бандитизмом и идиотизмом. Посочувствовав Елене Петровне, я про себя заметила, что вот уж никогда не знаешь, что лучше: девственность или безумие!