Мой невероятный отпуск

Случайный рейд по вражеским тылам.
Всего лишь взвод решил судьбу сраженья.
Но ордена достанутся не нам.
Спасибо, хоть не меньше, чем забвенье.

Ну наконец-то! Учения закончились успешно и подполковник Штанников, по кличке ШВД, подписал мой рапорт на отпуск. Ну а что - я заместитель начальника штаба и за три года тоже имею право на отпуск. А то наш грозный генерал всунул к нам свою креатуру, этого никчемного майора Орловского и мне пришлось "пахать" за двоих.

Орловский в отпуска ходил, а я нет. Ему и на занятия ходить не нужно, а вот мне пришлось и все основные занятия в батальоне спецназа пройти. И стрелял в темноте, и с поезда прыгал и по узкой балке через ущелье переходил. А потом и в штаб, а вечером стрельба из автомата и пулемёта на полигоне. За что боролись! Как говорится - каждому своё - Штанников ждёт полковничьи погоны, но он останется здесь. А вот Орловский всё ждёт вторую звезду, ведь он "Уже встал на рельсы", как говорится - получил погоны с двумя просветами. Ладно, еду к деду.

После постоянного скопления людей в камуфляже - так хочется покоя и умиротворения. Дед блюдёт свои егерские обязанности, ну а мне - побродить по лесу... Гулять по лесу, дышать свежим чудесным воздухом хвойного леса. Ну конечно со своими "друзьями" - справа в кобуре "Макаров", а слева - "Грач". То, что оба они с глушителями - это, конечно, нарушение, но ведь мне хочется пострелять тихо... Вообще это в кино спеуцназовцы стреляют постоянно, дым клубами... Нет, наша задача подойти на мягких лапах, сделать всё и также тихо-тихо уйти. Вот так!

Ну и нож "Вишня", куда же без него, тем более, что это подарок нашего комдива. И вот, подстрелив пару жирных зайцев, хотел идти в дом деда, как вдруг жуткая гроза, молнии сверкали, да такие ветвистые. Я рванул под огромную сосну, и вдруг увидел нечто вроде тумана, да с каким-то он зеркальным блеском. Ничего себе! Да хотел пробежать и мимо, но вот любопытство победило и зашёл прямо.

Накатила – и тут же исчезла тошнота. Голова пошла кругом, внезапно став невесомой, словно пух росшего в моём родном дворе старого тополя. Легкий порыв существующего лишь в воображении ветра подхватил то, что еще мгновение назад было капитаном Вольцевым, и понес куда-то в неведомую даль. Даже мысли путались и сознание уже угасало, погружаясь в темноту. Затем все исчезло. И тут же вернулось вновь. Но уже совсем в ином месте и другом времени. И тут я чуть не ослеп - яркое солнце ударило в лицо.

Обалдеть, я вывалился из кустов, а тут четверо девушек. Нет, пятеро, вот поднимается с плащ-палатки ещё одна. О! - военврач третьего ранга. А эти девушки точно по званию военфкльдшер. Чудное звание, но два рубиновых кубика в петлице - приравнивается к лейтенанту. А что за грохочет вдали - гроза продолжается?

Подошла ко мне эвт военврач... И я чуть ошарашенно уставился на ослепительно красивую женщину в форме. Вряд ли военврачу было больше тридцати лет, но возраст только придавал военврачу второго ранга Соколовой очаровательной зрелой женственности и подчеркивал красоту. Строгое, идеальных очертаний лицо, суровые, ледяные глаза, высокая грудь, распирающая гимнастерку, величественная осанка — военфельдшер Павлова, тоже довольно симпатичная на мордашку, самая аппетитная среди остальных, смотрелась на ее фоне, как ощипанный воробей. Но такой аппетитный воробей!

И что особенно бросилось Ване в глаза, все вокруг были грязными, растрепанными и сильно уставшими на вид, а военврач второго ранга — совсем наоборот, свежей и чистой. Даже волосы под пилоткой были причесаны волосок к волоску. А вот в руке у неё наган! Да, смелая и воинственная дама! Точно амазонка из фильма!

- Прошу Ваши документы, - негромко, но твёрдо заявила она, направив дуло нагана мне прямо в живот. Очень смешно - пугать меня наганом!

- Глубинная разведка, капитан Вольцев. В рейды документы и награды не берём, - я наконец понял всю глубину своего падения. Война, точно 42 год... И куда я попал?

Некоторые учёные считают и даже твёрдо уверены, что рядом с нами вполне могут существовать так называемые "параллельные миры" и вот порой они соприкасаются с нашим основным миром. И проходы в любой параллельный мир открываются во время можных нергетических выбросов. Так что те сильные молнии вполне могли послужить "Ключом" к дверям в таком мир или просто порталом, в который я влетел.

- Рассвет, закат.
И неизвестно, кто и в чем виноват.
Закат, рассвет.
Вот вопрос, а где ответ? - тихо пропел ей я.

- Сдайте оружие, - также твёрдо потребовала эта потрясающая красавица.

- Пожалуйста, - я ловко вывернул из её рук наган и, осмотрев его, вернул красавице. Кстати, он без патронов. Это первое. Второе - оружие Вы мне не выдавали и не Вам его у меня забирать. И представьтесь.

- Военврач третьего ранга Соколова. - Понятно! Немецкий прорыв? Будем идти к своим

- Ложись! - рявкнул я, услышав рёв двигателя. "Ганомаг", точно. Пришлось этих совершенно не приспособленных к дисциплине женщин почти насильно положить на землю, за густые кусты. И как в анекдоте, военфельдшера неправильно выполнили команду "Ложись" - легли на спину. А вот Соколова быстро чуть в сторону и она легла правильно - на живот. Так и стрелять проще!

Вот незадача - её широкая юбка задралась до трусов, открыв мне её полные длинные ножки в тёмных чулках. И, несмотря на данную ситуацию, я почувствовал сильное возбуждение. Но дело прежде всго. Я скользнул к дороге.

Учили мы в основном английский, но и немецкий я знал отлично - на дачах рядом с нами жила настоящая немка, на пенсии - Эльза Штюбе. Так что она видимо от скуки и обучала меня, а я по юности легко впитывал слова и обороты речи. Берлинский выговор! Вот так.

Немцы вышли отлить. Ха! - они ищут сбежавших врачей из разбомблённого госпиталя. И, если эсэсовцы чаще убивали наших медиков, то если воины РККА захватывали в плен немецких врачей и медсестёр, то относились к ним достаточно хорошо и только просили лечить наших раненых.

Так, диспозиция. Сзади колонна наших пленных. А немчура, смеясь, отливает в кювет. Мне удобнее будет уничтожить немцев, зайдя чуть левее и я стал переползать через Соколову. Какая она упругая и классная!

- Вы так и будете лежать на мне или будете уничтожать фишистов, - прошпела она мне. И эрекция у Вас сумасшедшая, я так Вас возбуждаю? - Вы и монаха можете свести с ума, красавица...

Я слез с неё и под шум двигателя "Ганомага" стал отстреливать этих "сверчеловеков". Они похоже так и ничего не поняли - и уже на Вальгалле. Теперь прошёл вперёд - там стоит водитель тупорылого грузовика "Бюссинг". Вот повезло ему - умер, так ничего и не поняв. Посмотрел в кузов и рявкнул нашим пленным:

- Старший ко мне! Разобрать оружие и патроны из кузова.

Через полчаса всё изменилось. Я шел вместе с ними и волей-неволей смотрел на этих людей. Только вчера они были безвольными, сломленными военнопленными, доведенными до состояния рабочего быдла. Сейчас, после нескольких боев, это снова были воины, держащие в руках оружие, готовые идти вперед и крошить врага, напавшего на родину. Как с такими солдатами, готовыми рвать противника зубами, смогли допустить немцев чуть ли не до Москвы? Дайте им цель, дайте нормальных командиров, возможность и снабдите всем необходимым, и никто не захочет снова нападать на нас, просто некому будет. Я видел пустые глаза освобожденных пленных, в которых уже не было надежды, теперь рядом со мной шли воины,

- Командир, спаси наших врачей. Они спасут потом ещё многа наших раненых. А мы тут будем драться до последнего. Давай, вперёд, - и майор в рваной гимнастёрке подтолкнул меня к нашим медикам, вышедшим из леса. И вскоре гремел бой!

"Ганомаг" летел во всю мощь своего двигателя. Я сидел за рулём, натянув прямо сверху куртку унтера. Рядом сидела на правах старшей красавица Соколова, конечно с отвращением накинв на себя куртку немецкого лейтенанта. Для немцев и постов мы стали почти невидимыми, только пару пару кидал "камрадам" пачки сигарет и рявкал во всю "Хайль Гитлер". Только на крайнем посту меня предупредили, что впереди "Иваны". - "Мы уничтожим их всех!" - О, ты из Берлина, уловил тот мой выговор.

К вечеру бензин закончился, двигатель стал чихать и язагнал броневик в лес. Вот и пригодились мои зайцы из моих времён - вскоре на креких ветках я жарил обе тушки. А девушки только трепетали своими носиками - запах был обалденный. Мы чудесно поужинали и стали устраиваться спать. Рядом было крохотное озеро, ручей из которого вытекал в болото. Но нам помыться хватило, а в ранце немецкого лейтенанта нашлоь отличное мыло.Достав из кузова броневика матрас и отличные непромокаемый плащи, я нарубил сосновых лап и устроил девушек под "подолом" огромной ели. Сам достал спальный мешок и устроился чуть в стороне.

Вскоре ко мне аккуратно приползла Соколова, мол там им тесно. Положив мой спальник на еловые лапы, мы легли и укрылись плащом. Муж Соколовой погиб в 41 году прямо на границе. Я постарался изо всех сил и успел зажать её пухлые губы. Она только стонала и гудела сквозь нос. получив пару оргазмов и море моей спермы в свое горячее лоно. Проснулся я по привычке очень рано - пора уходить. Встала и Соколова

Она была одета в одну солдатскую нательную рубаху, ткань подчеркивала очертания стройного тела, отчетливо просвечивались маленькие соски крупной груди и темный треугольник в паху, а мокрые волосы были распущены.

Несмотря на полное несоответствие ее одежки современным канонам эротического белья, Наталья Сергеевна выглядела так соблазнительно, что я почти машинально сдвинул колени и закрылся руками.

— Я хотела посмотреть твою рану, — спокойно сказала Елистратова и присела рядом с Ваней. Да там осколок чуть чиркнул, - выдавил я.

И машинально мазнул глазами по округлой, белоснежной груди в разрезе нательной рубашки и отвернулся.— Клинический случай, надо с этим немедленно что-то делать… — Варвара Сергеевна озабоченно покачала головой, смущенно улыбнулась, сжала рукой член Вани…

— Ты меня стесняешься? — Наталья Сергеевна улыбнулась. — Не стоит…

Тот факт, что я был голым, в одной майке,похоже, саму Соколову никак не смущал.

Ее руки ласково заскользили по коже, я стиснул зубы от дикого желания, вздыбившийся член прорвался сквозь ладони и гордо уставился вверх.

— Клинический случай, надо с этим немедленно что-то делать… — Наталья Сергеевна озабоченно покачала головой, смущенно улыбнулась, сжала рукой член и, встав на колени, ловко взяла его в ротик. Кончил, чуть не потеряв сознание от удовольствия.

Стеснительностью от Соколовой даже не пахло. Да и девушки-медики, купались голяком, совершенно не стесняясь меня. Медики, они такие...

Через час я понял, что звуки войны еле-еле слышны. Оставив медиков в лесу, я решил пройти на разведку. Тут и Павлова подскочила: "Возьми меня с собой". Она видимо боялась. что я их брошу.

- Я скоро вернусь, только разведаю обстановку, - успокоил я всех.

-— Вернешься — дам тебе! — вдруг застенчиво пообещала Павлова. — Понял? Что захочешь со мной сделаешь. Понял? Остальные военфельдшера подтвердили, мол и они тоже, если вернусь.

Соколова быстро поцеловала меня в губы долгим поцелуем, совершенно не стесняясь девушек, а потом, совершенно вогнав в ступор, перекрестила:

-Все, иди. И запомни, я жду. Сильно жду. Вернешься — не пожалеешь. Обещаю. Не пожалеешь, понял!!!

Я быстро разведал обстановку, тут какое-то сонное царство, войны у них нет, что ли?
Нагло залез через окно в магазин, закрытый на огромный замок. Набрал полный вещмешок колбасы и сыра, чёрствого хлеба, две пачки паршивого гручинского чая, масло и соль. Вернулся я к вечеру. Встретили меня голодные медики радостными визгами и зацеловали. Подогрели на небольшом костре хлеб и колбасу, потом в котелке заварили всю пачку чая и у нас был отличный ужин. Да ещё я им выдал, что завтра будем у наших!

А у меня была бессонная ночь. Девушки выполнили своё обещание - первая была Соколова, а затем и остальные. Я получил всё, что хотел, Павлова неумело, но страстно сделала мне минет, а вот сама Соколова захотела анального секса.

Утром я отвёл девушек к отделению милиции и, сказав что мне нужно позвонить, удал в лес. Этот серебристый туман за елями показал мне - там портал. Остался ждать грозы. И она последовала - при вспышке молнии я перешёл через портал.

Вот это я попал - 1957 год! Жукова хитрющий Хрущев лихо отправил в отставку. А меня мои ноги несли в магазин в этом же селе. Купив хороший костюм, я поехал в Москву. Таксист помог мне найти Центральный госпиталь. Попросив позвать врача Соколову, мне хитренько ответили, что профессор Соколова занята. Попросил передать записку, там всего два слова: "Я вернулся".

Ехидные молодые медсёстры были в шоке, когда их профессор, такая же красивая, как и раньше, кинулась ко мне и стала целовать, повторяя: "Ты вернулся!"
Поженились мы через месяц!