Вальриса. Пробуждение (часть 2)

     Утро встретило меня обычным маминым голосом, как всегда будившем меня. Привычные процедуры умывания, завтрака и сбора в школу, ничем не отличались от повседневности. И поскольку следов вчерашних приключений, кроме воспоминаний не имелось, то я «мудро» решил, что это очередной сон. А все мои хлопоты шли своим чередом.
     Школа промелькнула, как опостылевшая рутина. На сегодня никаких экстренных дел не было, и наша компания разбрелась по домам. Пока мы с Оксаной шагали рядом, я нередко ловил себя на том, что разглядываю ее фигурку, манеры, поведение, т.е. обращаю внимание на все, что она делала. Такое повышенное внимание не осталось не замеченным. Оксана чуть ли не сияла и при прощальном ритуальном поцелуе мы потратили больше время на этот процесс. Причем я сумел немного ее обнять, но она мягко вытекла из моих рук. Как же они могут вот мягко не навязчиво подчинять мужиков своим прихотям?
     – Ты сегодня, какой то особенный, – подметила Оксана.
     – Разве это плохо? – поинтересовался я.
     – Нет, что ты, – спохватилась она. – Больше молчишь и все смотришь и смотришь на меня.
     – Обещаю, что в следующий раз заболтаю тебя до смерти, – отшутился я.
     – Дурачок, – повеселела Оксана.
     – Деревенский?
     – Деревянный. Вечером зайдешь?
     – Приду алгебру списывать, – пообещал я.
     – Так я тебе и дала. Сам решать будешь, а я помогу, – это она беспокоится о моей учебе.
     – Если ты будешь помогать, то я буду думать не об алгебре, а о тебе.
     – Развратник.
     – Закоренелый.
     – Ладно, иди уже, а то совратишь меня.
     Мы рассмеялись. Она побежала к себе домой.
     Дома делать было совершенно нечего. Обед из холодильника и уроки заняли всего два часа. После этого я забрался на диван, взял книгу и попытался читать. Однако на этот раз сюжет не захватывал меня. В голову постоянно лезли воспоминания вчерашней ночи. Надо было, куда то все это пристраивать в своей голове и решать, что делать со всем этим дальше.
     Во-первых, надо как-то определить сон это или явь. С этой целью пришлось провести детальный осмотр моего тела. Никаких следов не обнаружилось. Ни старых, ни новых. Если использовать извечный мужской прагматизм, такое действительно может только присниться. Фактов подтверждающих обратное – не наблюдалось. Тогда откуда все эти впечатления от удовольствия быть женщиной? Или я постепенно схожу с ума?
     Наверное, надо поменьше подсматривать. Да, а где же шишка от удара? Лоб чистый, ничего не болит. Пора прекращать заниматься фантазиями, а переходить к реалиям. В реалиях числилась Оксана. Сунув алгебру в пакет, направляем свои стопы к своей пассии.
     Дверь открыла мама – добродушная, веселая женщина. Она прекрасно осведомленна о наших отношениях с Оксаной, но не препятствует нам.
     – Здравствуй, Валик! Проходи. Она ждет тебя.
     – Здравствуйте, Светлана Александровна.
     – Оксана! Твой принц пришел! – как обычно она подшучивает над дочкой.
     – Мама! – выскакивает возмущенная Оксанка из своей комнаты. На ней сейчас маечка и спортивные штанишки. Смотрится вполне импозантно. – Проходи, Валик.
     – Идите, грызите гранит науки! Только не путайте его друг с дружкой, – снова смеется женщина и отправляется на кухню.
     Оксанка провожает мать испепеляющим взглядом, пока я прохожу мимо нее в комнату. Дверь закрывается, отгораживая нас от внешнего мира и посягательства на наше уединение.
     Удостоверившись, что домашнее задание по алгебре у меня в зачаточном состоянии, садимся к столу и начинаем терзать задания.
     – Надо решать через интеграл, – подсказывала она.
     – Сам знаю.
     – Так чего ты ждешь?
     – Не выделывайся, дай списать.
     – Решай, пока я добрая.
     – Зануда!
     – Двоечник!
     – Не двоечник, а хорошист.
     – Все равно двоечник. Не знаешь элементарных вещей.
     – Я то алгебру выучу, а вот занудство не исчезнет.
     – Ах, так?! Ты сейчас получишь, – схватив злополучную алгебру, Оксанка бросилась на меня. Пришлось уворачиваться и прятать голову, чтобы сия драгоценная часть моего тела не пострадала. Но Оксанка не думала останавливаться. Тогда я сгреб ее в объятия, и мы рухнули на диван.
     Она сразу притихла и смотрела на меня. При этом она никуда не вырывалась. Прямо перед моим лицом находилась такая аппетитные губки, что я не выдержал и от всей души провел по ним языком. Оксанка немного отстранила голову и прищурила глаза.
     – Подлизываемся? – она устраивается на диване поудобнее, подтягивая под себя ноги. При этом облокачиваться об меня не прекращает.
     – Пробуем на вкус.
     – И… – интересуется она.
     – Вкусно, – признаюсь я.
     Наступает пауза. Оксанке это нравиться и она ждет продолжения. Мне тоже хочется этого, но с большим размахом.
     – Сделай алгебру, а потом будешь подлизываться, – ставит она условия.
     – Это не честно, – возмущаюсь на этот раз я. – Давай сначала побалуемся, а потом я спишу алгебру.
     – Фиг тебе, – при этом Оксанка не отстраняется от меня ни на миллиметр.
     – Я уже давно думаю, если губки у тебя такие сладкие, то какая должна быть грудь, – бросаю пробный камень.
     – Совсем сдурел?
     – Обещаю сделать алгебру самостоятельно, – ложем сыр в мышеловку. Оксанка «обнюхивает» его, решает, как поступить в такой ситуации.
     – Что вы там шумите? – донесся голос мамы Оксаны.
     – Этот тип пытается меня совратить, – наябедничала моя девочка.
     – Не подставляйся, тебя никто трогать не будет, – дает совет Светлана Александровна.
     – Слышал? – спрашивает Оксанка меня.
     – Ну-у, если ты не хочешь чтобы тебя трогали, – отстраненно говорю я.
     – Извращенец.
     – И маньяк.
     Пауза. Оксанка встает и направляется к дверям
     – Иди, делай алгебру, – и оставляет меня одного в комнате.
     Сыр оказался вкусным. Сработала ли мышеловка, вот в чем вопрос. По нашим подсчетам все равно что-то должно произойти. Тогда надо срочно делать эту чертову алгебру.
     Первый пример сошелся с ответом на второй попытке, второй – после четвертого исправления. Осталось еще два примера, а Оксанки нет. Что она там делает? Подмывается что ли? Стоп это откуда взялось? В памяти всплыли слова Адари «Любая девушка должна быть чистой и опрятной, как перед, так и после секса». Да пошла она… Лезет в голову, когда интегралы решать надо.
     Оксанка вернулась, когда я заканчивал последний пример.
     – Ну что, Лобачевский, решил? – подначивает она меня.
     Мой взгляд отмечает изменение во внешности девушки. Вместо прежней маечки на ней розовенькая рубашечка с перламутровыми пуговками, которые уже хочется начать расстегивать. Мышеловка захлопнулась. Ура!!! Будет нам сегодня сметана для кота. Тем более что под рубашечкой аппетитно топорщатся сосочки. Следовательно, мы без бюстгальтера, а еще кричат, что это я развратник.
     – Заканчиваем, – докладываю я.
     – Сейчас проверю, – она садиться напротив. Вдвоем заканчиваем злополучную алгебру. Наконец книжка и тетрадка закрыты, и я вздыхаю облегченно.
     – Прошу обратить внимание, что я самостоятельно сделал задание, – звучит мое заявление.
     – Всегда бы делал, не бегал бы списывать и не краснел бы у доски, – бросают мне.
     – Где моя награда? – вкрадчиво спрашиваю я.
     Вместо ответа мне показывают остренький розовенький язычок.
     – Поймаю, укушу, – обещаю я этому язычку.
     – Сначала поймать надо, развратник.
     – Вот сейчас и поймаем.
     Начинает бегать по комнате вокруг стола. Патовая ситуация. Для задора мне показываю разные рожицы и язык. Что ж, делаем отчаянный бросок, и хватаем Оксанку за талию. Та заливается смехом и чуть ли не проседает у меня в руках. Значит, идти сами не хотим. Мы не гордые, мы отнесем. Обхватываю ее за туловище под руку и подхватываю ножки. Девушка замирает, обнимает за шею и позволяет отнести себя на диван. Не выпуская из рук добычи, я сажусь на это удобство с подушками. Оксанка оказывается у меня на коленях. Ножки свешиваются, головка на плече, глазки смотрят на меня, губки приоткрыты.
     Целуемся долго и упоенно. Практики по этому поводу у нас хватает. Ложем ладошку на грудь. Оксанка чуть-чуть вздрагивает, смотрит на меня ожидающим взглядом, но не противиться. Значит согласна. И как далеко мы можем зайти?
     Легкое пожатие ладошкой, скольжение по ткани… под рубашечкой действительно ничего нет. Пальчики поглаживают грудку, нащупывают сосок, сдавливают его. Это должно быть ей приятно, сам знаю. Оксанка положила головку на мое плечо и смотрит в глаза. Что-то в ее взгляде новенькое, волнующее. А рука продолжает ласкать ее грудь. Через ткань это получается по особенному, поскольку должно ощущаться и трение ткани об кожу. Перетекаем с одной груди на вторую и начинаем воздействовать на нее.
     Дыхание Оксанки начинает изменяться. Пронимает. А каково мне? Мой боец давно уже в готовности номер один под тяжестью попки девушки. А мне приходиться обходиться только руками и то в пользу Оксанки. Наконец мои пальцы находят пуговки. Сейчас посмотрим, куда можно зайти. Расстегиваю одну… Девушка закрыла глазки. Вторую… третью… Уже можно попробовать добраться до обнаженного тела. Лучше еще одну.
     Вот теперь ладонь скользнула под ткань, обхватывая теплый упругий бугорок. Оксанка только вздыхает и продолжает сидеть не шевелясь. Ну подожди, сейчас мы тобой займемся, проймем всю до кончиков ушей. Пока ладошка и пальчики трудиться над обнаженной грудью, начинаю мелкими поцелуями ласкать лицо Оксанки. Она только поворачивает его, что бы подставить побольше. А сосочки то уже топорщатся. Значит заводимся. Это хорошо, это даже очень хорошо. Запретный вкус становится все сильнее и соблазнительнее. Так дойдем и до финальной сцены.
     Пора переходить к более откровенным сценам. Приоткрываю рубашечку и смотрю на прелесть, которая была там скрыта. Очень даже красиво и возбуждающе. Выгибаюсь в знак вопроса, но все-таки достаю до соска губами. Легонько втягиваю его в себя, а потом пускаю в дело язычок. Это ей должно понравиться, когда по краешку соска проходит давление пальца, а язычком со своей смазкой – еще эротичней. При этом еще сдавим грудку. Оксанка отстраняется, давая тем самым мне свободу движения и подставляя грудь под ласку. Давление на руку, которой я ее обнимаю, возрастает. Потерпим. Зато теперь можно и до второй груди добраться. Язычком поиграть с остренькой вершинкой, лизнуть пятнышко, пройти по его контуру. Откроем пошире ротик и попробуем захватить мякоть груди.
     Не ослышался ли я? Оксанка кажется застонала. Вот то-то девочка, будешь знать, что такое мой язычок.
     – Идите кушать, математики! – раздается из-за двери голос мамы.
     Секунда и Оксана рядом со мной, а не на коленях и уже застегивается. Я сижу прямо, руки на диване.
     – Сейчас, – отзывается девочка. Выдержки ей не занимать: голос ровный, словно ничего и не было.
     Мы сидим. И молча смотрим друг на друга.
     – Изверг, – говорит моя девочка и впивается в меня поцелуем. На этот раз, это не так долго, зато как энергично. У меня даже дыхание перехватывает.
     – Я еще и не такое умею, – довожу до ее сведения.
     – Обойдешься пока. Пошли кушать, – Оксанка подает пример, встав с дивана и направляясь в столовую.
     Откушали мы, скромненько, но со вкусом. Оксанка вела себя, как ни в чем не бывало, только вот ножка ее как будто прилипла ко мне, все трется и трется под столом. А мне сейчас надо собираться. Традиция уже такая: позанимались, покушали и расстались. Потом встречаемся на улице. Но на это раз Оксанка отказалась выходить, а в глазах тревожное беспокойство. Нет, так нет. Собралась снимать напряжение? Мне тоже надо разрядку устроить, а то штаны могут порваться.

     * * *

     День закончился без проблем. В виду отсутствия условий, напряжение внизу живота снялось само собой, оставив легкий зуд, что было вполне терпимо. И как раз по ТВ показывали интересный фильм, так что до кровати я добрался уже довольно поздно. Свет у Сони отсутствовал, поэтому продолжение сериала по воспитанию подрастающего поколения сексуальным играм не последовало. После Оксанки вообще то не очень-то и тянуло подглядывать на таком расстоянии.
     Приняв очередную порцию снотворного в виде пары страниц из книги, потушил свет и погрузился в сон, под воспоминания о мягкой, шелковой груди Оксанки.
     Ночью я проснулся оттого, что падал. Когда я рванулся в сторону, то оказалось что лежу у себя на постели. Приснилось. Я облегченно вздохнул, поправил подушку, повернулся на бок и замер. Рука рванулась к волосам а потом и к груди. Так и есть, опять произошло превращение. Я сел в постели и откинул одеяло – девка.
     Все было на месте: груди, лобок, пещерка, длинные волосы. К тому же на моем теле красовались те самые украшения, которые я одевал вчера. Что за напасть такая? Все так хорошо начиналось. Сон как сон, веерок у Оксанки. А теперь я снова Валя. Хорошо, что еще никто сюда не идет и не видит всей этой прелести.
     Если это не сон. То надо возвращаться. Есть время и средства. Надо успокоится и сосредоточится. Ищем точку контакта. Вот здесь должна она быть, здесь я ее находил. Раскрывайся же! Спокойно. Надо отрешиться вдох. Выдох вдох выдох. Считает до десяти. Раз.. Два… Три…
     Контакт. Поляна цветов, и где-то среди них тот самый лепесток. Протягиваю руку, отдаю приказ, и поляна плывет ко мне. Палец сам находит искомое. Картинка схлопывается и я чувствую, как начинает изменяться тело. Уже знакомые ощущения, провал восприятия и я вновь стал самим собой.
     Облечение наполняет меня и я падаю на подушку. Неужели это правда? Все что со мной произошло прошлой ночью, мое сегодняшнее превращение, атрибуты, магия. Что мне со всем этим делать?
     И тут я перепугался. Перепугался по настоящему. Пот выступил, чуть ли не по всему телу, мелкая дрожь сотрясала тело, дыхание перехватило. Теперь у меня будет постоянные проблемы с этой Вальрисой.
     Что это? Природное явление? Новая технология? Фокус? Магия? Вчера Адари говорила о могуществе и магии. Я использовал магию для обратной трансформации, а что является причиной произошедшего. Черт… Не хватает информации. Надо будет поискать. Но где и что? Раз это магия, попробуем собрать данные в этой области, хотя их может много… Тогда надо искать по ключевым словам. Для начала это будут Вальриса, Адари, Зонган, Зора. Также, наверное, надо с кем-нибудь поговорить. С тем, кто хоть немного разбирается в этом, хотя бы с той же самой Галиной Александровной.
     Бороться с превращениями я могу. Адари меня научила. Пусть я только устраняю последствия, сгодиться и это. Узнаем подробности справимся и с причинами.
     Эти размышления успокоили меня. Чувство страха исчезло. Определенность и решительность в дальнейших своих действиях вселило надежду, что все разрешиться хорошо. На меня навалилась усталость, и сон укрыл меня своими объятиями.

     * * *

     Оказывается о всех проявлениях магии столько много написано, что в этом может разобраться только сумасшедший или истинный маг. Правда, на сколько я понял, Маги специализируются только в одной области или направлении магии. Такое обилие разносторонней информации, может охладить желание любого, кто в этом не разбирается. Я не разбирался. Поэтому изучать всю эту литературу не стал, а переключился на поиск по ключевым словам.
     Как назло, по этому пункту ситуация была совершенно противоположна. Упоминания о необходимых мне именах, связанных с магией, оккультизмом и прочими паранормальными эффектами не наблюдались вообще.
     Но на этом сюрпризы не закончились. В школе Оксанка избегала меня, пребывая все время в обществе своих подруг. Но время от времени она бросала на меня взгляды, в которых сквозил немой вопрос. Надо было поговорить с ней, но после школы девчата все вместе сбежали от нас.
     Беспокоиться по этому поводу я счел не целесообразным и занялся более актуальными проблемами, а точнее поисками информации. Сначала библиотека, потом Интернет. К концу дня голова уже гудела, и я решил пораньше отправиться спать. На этот раз никаких превращений не было. И то хорошо.
     На следующий день в школе все было без изменений, разве что, на меня с интересом смотрели как Оксанка, так и остальные девчата из их нашего тесного круга. К чуму бы это? Оксанка поделилась своими впечатлениями? Вполне возможно, но зачем? Вызвать девчонок на откровенность не удавалось. Как и все представительницы слабого пола, они ловко уводили разговор в сторону. Во мне начало накапливаться раздражение. Я поймал на перерыве Мишку и уговорил поговорить его о Вальрисе и компании с Галиной Александровной.
     Во второй половине дня настроение не улучшилось. Девчонки, вновь смылись в неизвестном направлении. Напрашиваться в гости не хотелось, тем более ничего нового об этой Вальрисе я не узнал. Размышления о поведении Оксаны и неопределенность в вопросе превращений, мучили меня и вечером. Я сидел у себя в комнате, слушал музыку и хмурился. И тут я почувствовал, что сейчас начнется трансформация. Сначала я оцепенел, потом бросился к двери и заперся. В этот момент начался процесс. Удлинившиеся волосы волной упали на плечи, грудь потянуло вперед, а пах назад. Я с трудом удержал равновесие, схватившись за дверную ручку. Наличие опоры помогло, когда отключилось сознание. Когда вернулось восприятие, я уже был Валькой.
     Теперь я заметил, что хотя у нас с ней одно и тоже тело, но пропорции различны. Одежда теперь на мне выглядела мешковато. Если все-таки придется расхаживать в таком виде, одежду надо будет поменять. Я прошелся по комнате в ставших великоватых тапочках по комнате. Ни одного зеркала. Вот что значит комната парня – у них нет привычки любоваться самим собой.
     Усевшись на кровати, я потянулся сознанием к своим атрибутам и инициировал обратный процесс трансформации. Эта операция становилось привычкой. Хорошо, что атрибуты действуют безотказно. Но вызывало беспокойство, что преобразование произошло не ночью. Следовательно, я могу попасться с этим делом в любой момент. Нашлось и кое-что полезное из сегодняшних превращений: я почувствовал начало. Это давало возможность хоть немного смягчить последствия внезапного проявления моих новых особенностей.
     На третий день удача улыбнулась мне. Мишка сказал что, Галина Александровна хочет со мной встретиться около трех часов дня в одном кафе. Я знал это место, поэтому поблагодарил его и постарался отделаться от него под благовидным предлогом, чтобы у Мишки не возникли вопросы по этому поводу.
     Честно говоря, на встречу я не рассчитывал. Мне казалось, что Галина Александровна просто передаст, где и как можно получить информацию или в какой именно области оккультизма искать.
     Повезло и с Оксаной – мы вновь оказались с ней вдвоем по пути домой. На мои попытки доискаться причины ее поведения в предыдущие дни, она отшучивалась тем, что любопытство меня погубит и т.д.
     В конце концов я спросил ее напрямик.
     – Ответь мне, женщина, я чем-то тебя обидел?
     – Успокойся Валик, все хорошо.
     – Может тебе не понравилось?
     – В том то и дело что понравилось. Это меня и пугает, – призналась наконец Оксанка.
     – Как это пугает? – не понял я.
     – К чему все это приведет.
     Наконец то стало проясняться: она боится моих притязаний на более откровенные действия. Как говориться «и хочется, и колется». Покажем себя с лучшей стороны.
     Выпятив грудь и приняв гордую осанку, положил руку на грудь.
     – Леди, Вы видите перед собой честного рыцаря Галахада, который и не позволит никому обидеть вас. И будет годами ждать вашей благосклонной улыбки.
     Это буффонада заставила Оксанку улыбнуться.
     – Шут гороховый, – она слегка толкнула меня в грудь. – Я волнуюсь о другом.
     – Я весь внимание.
     – Придешь делать алгебру? – попыталась она спросить беспристрастно.
     Смена темы немного озадачивала. Да и по алгебре не было таких уж сложностей. Значит, она хочет, чтобы я пришел. Может это и есть решение проблемы. Она боится себя? Того, что может позволить больше чем думает? Как говориться «и хочется, и колется»… Интересная получается у нас «алгебра»…
     Мы уже подходили к ее дому.
     – Приду, – согласился я. Надо помочь Оксанке, а там посмотрим, что произойдет. Правда, надо будет быть осторожным вдвойне. – Только у меня в три дело одно. Как только закончу, сразу зайду.
     Кажется, ей хотелось узнать об этом моем деле и как можно больше. А что я ей скажу? Я пока сам в потемках.
     – Я подожду.
     Бах! Такого я не ожидал. Открываются новые просторы в наших отношениях. Как все не вовремя. Или это всегда так: где-то теряешь, где-то находишь…
     – Обязательно приду.
     Ее лицо осветила улыбка. Так мы и расстались.
     По дороге домой меня остановила Соня – Адари.
     – Здравствуй, Валик!
     – Здравствуйте …, – тут я замялся, не зная как ее назвать.
     – Соня, – улыбнулась Наставница. – Надеюсь ты не забыл, что меня зовут Соня.
     В ее голосе звучало лукавство.
     – Нет. Не забыл.
     – Тогда почему не заходишь?
     «Нужно мне это больно».
     – Да пока не было возможности, – промямлил я, выдумывая причину на ходу.
     – Тебе надо учиться.
     – Хорошо, – согласился я. «Все хотят учить меня».
     – Зора хочет тебя видеть.
     «Хочется – перехочется. Какое ей дело до меня»
     – Прямо сейчас? – попытался я съехидничать.
     – Сейчас не получится, тебе надо подготовится.
     – Как только так сразу, мне надо идти – не дожидаясь, я продолжения я двинулся дальше.
     – Приходи поскорей! – донеслось мне в ответ.
     «Как рак на горе свистнет».
     Надо было кончать с этим. Но как? Может быть, Галина Александровна подскажет мне ответ.

     * * *

     На встречу я пришел за пять минут до назначенного времени. Как ни странно Галина Александровна уже ждала меня. С ней находился мужчина лет так под сорок, с неброски